1. Не умру под звенящим дождём и, наверно, не сгину до лета. Пробегу этим солнечным днём, не дождавшись от жизни ответа. Не сольюсь с этой чёрной стеной, о последнем забуду сиротстве – этот шаг, этот путь мой земной канет с лёгкостью в жизнеустройстве… Не умру – буду литься ручьём все недели и дни за стеною. Не забуду пророчество Ноя: всколыхнусь на воде кораблём… До последней травинки взойду, до последней ступеньки природы. И забуду свою хромоту и далёкий оскал небосвода…
2. И я ждала, пережидала в осень, продрогшая на стыке сквозняка, когда забуду запах мокрых сосен, и хрупкость, и падение листка. И, может быть, я долго так жила, запрятавшись на дно своих мечтаний. И жизнь моя – извечная юла, снегов моих, дождей моих – скитаний… И заливал холодный дождь окно и всю меня, и всю мою несмелость, пастушью поступь где-то заодно, последних яблок восковую зрелость. И я ждала, и высился мой сад. И горе тем, кто так и не оценит осенних этих, трепетных прохлад, когда врастают в землю наши тени…
3. А дождь стремительно идёт… В краях моих давно сошлись и лёд, и пламень. И льёт, как из ведра, на площадях, подтачивая придорожный камень. И в будний день, и в горестную ночь идёт мой дождь, страданьем нарастая. И где-то проскользнёт, в ветрах истает, в туманах – неродившаяся дочь… А дождь идёт, ему ведь нет преград – совсем захолодил моё вечерье. Несёт меня речных запруд теченье вдоль берега и каменных оград… Чужие окна в сумерках горят, подрагивая всплесками тревоги. И фонари стоят, как будто Боги, земную тишину благословя… А дождь идёт: изрезан небосвод, и тополя так высоки и строги. И не покрыта голова. И вот – прощаюсь с перекрёстками дороги…