«Закрытый фронт»

Дата: 3 Августа 2023 Автор: Веселов Максим

Вернётся и приведёт семерых.
Библия.
 
– Все собрались? – генерал Баев властно восседал в кресле Главнокомандующего, словно родился в нём. Орлиным взором расстрелял присутствующих. Казалось, старался пригвоздить генералов к их местам, выстроить взглядом между собой и ними неприступную стену в десять этажей.

          «Как можно с этим сбродом победить?» – подумалось.

На него вперились пять пар недобрых глаз. Прищур возмущённого и завистливого Инвидова; откровенно злые Ирова; вечно голодного жирного Аваритина, с узеньким маслянистым ртом; наконец, вечно обречённый взгляд Ацедина – или тоска, или отсутствующий взгляд лодыря на печи. Как с ними победить?

– Вы же видите, что не все. Чего умничать, тащщ генерал? – за всех отозвался-огрызнулся Иров.

На театре говорят актёру, если он излишне пользуется мимикой: «Не хлопочите лицом!» Так вот, генерал Иров не только хлопотал, он кочевряжился лицом. Глубокие морщины жили на его челе собственной, богатой внутренней жизнью. Можно часами разглядывать танцы мимики Ирова. Правда… быстро надоедает. Все эти «танцы», как бы, однобокие. Однотипные. Злые. Весь спектр гневных масок переливался на лице отважного генерала. Всегда.

В штабе сегодня было тише обычного. Малоуспешная партизанская война всех вымотала. Больших вылазок и контрнаступлений давно никто не объявлял – сплошные провалы, успевать бы отбиваться по всем фронтам.

Главнокомандующий Гулин, вместе со своей оплывшей ротой обжор, был уничтожен как-то резко и бесповоротно. Единым махом. Потеряв центральное управление, фронты остались предоставлены сами себе, точнее – каждый теперь рвался в бой абсолютно самостоятельно и думал только о собственной задаче – выжить. Не победить, не о контрнаступлении единым фронтом теперь думали войска. Сия разобщённость подрывала общие силы. Генералы сильно исхудали в последнее время и осунулись. Глаза затравленны, движения всё более резки и угловаты. У всех, кроме Баева. Тот, даже и наоборот (а может, это казалось на общем фоне) окреп, приосанился и смотрел на остальных этаким павлином. Мол, я – Юпитер, вы – ослы, я – позволю себе. И позволил, влез в кресло главнокомандующего и объявил общий сбор для уяснения задач. Другими словами, он-то уже принял какое-то единственно верное решение за всех и для всех. И собрал уцелевших – раздать указания, зачитать приказ.

Собрались. А куда денешься? До всех уже дошло – поодиночке не выжить, надо объединять фронты в единый фронт и действовать максимально согласованно. Но, слова, всё – слова. На деле… В глубине своего нутра, каждый, всё же надеялся на дело. На реванш. Что всё ещё можно поправить, изменить ход битвы. Переломить её. Надеялись. Собрались. Куда ж деваться? А вдруг?

– Ладно, начнём без Луксурова, подтянется, – строго сказал Баев.

– Да у него сейчас самый сенокос! – хохотнул генерал Аваритин. – Пока враг зазевался, Луксуров сейчас под шумок и туман своими партизанами столько жратвы отобьёт, мама не горюй! Я своих подсылал к нему, какое там! Царь и Бог этот Луксуров, всё себе, свинья такая…

– Успокойтесь, Аваритин. За собой следите, – прокомментировал Баев. – От ваших войск другим фронтам сплошной урон всегда.

– Кто бы говорил! – возмутился Аваритин и поросячьи его глазки полыхнули адским пламенем.

Блестящий Баев глазом не повёл, всем видом давая понять иным присутствующим разницу меж ним, ныне – Главкомом, и ними, мол, олицетворением кого сейчас выступает жалкий Аваритин с поросячьими глазками и повадками.

– Обсудим для начала провал главкома Гулина. Все фронты работали на его направлении. Гулин же охамел и потерял военное чутьё. Ошибка Гулина в том, что не вступал в парное наступление. Наоборот, где только на одном из фронтов, образовывался прорыв, туда мчался Гулин и захватывал стол. Мародёрство. Больше его ничего не интересовало. Пожрать. Не понимал одного, что если бы главенствующим в атаке было не его насыщение, а, допустим, создание глубоких взаимовыгодных отношений с покорёнными областями, то его стол был бы там накрыт для него всегда. Но, Гулин сжигал мосты, разорял местность, что называется, до талого. Этакий напалм, честное слово. Безобразие. Вот и результат. Нет его. И вряд ли теперь возможно воскрешение.

Все понуро кивали, соглашаясь. Генерал Баев говорил очевидные вещи. Давил на больной мозоль каждого. Ибо не только Гулин, все они предпочитали напалм. Так оказывалось, когда постфактум подводили итоги сражения или вылазки. В момент же нападения, никто ни о чём не думал. Увлекались. Забывались. Схватка как спазм, попробуй разбери – где свои, где чужие. Да и кому об этом думать? Азарт необуздан сам по себе, такова его суть, его норма. Что тут поделать?

Но делать что-то надо было. Объединяться, не иначе. А иначе – крышка всем. Поодиночке разобьют и выбьют.

– Пррривет честной компании! – чеширски светился в проёме двери Луксуров.

Генералы поёжились. Уж слишком панибратски прозвучало приветствие. Да и, не к случаю, плотоядно. Да и не по форме. Хотя. Чёрт с ней, с формой. Просто, мерзко как-то прозвучало. Генералы раздражённо зашевелились на своих стульях. Вот оно! Сытый голодному не товарищ, хотя и генерал. Вот так.

– Не паясничайте, генерал Луксуров, занимайте своё место, – резюмировал Баев.

– А вы, собственно, заняли моё место, – вальяжно промурлыкал опоздавший, но смиренно присел на свободный стул.

Да уж, «смиренно». Этот сытый кот в благодушном подпитии, в данный момент, был просто безразличен ко всем и всему, а юродствовал по привычке и по натуре своей шельмовой.
Баев вновь, как и в случае с Аваритиным, всем видом, корпусом вполоборота, скулой скособоченной, показал кто тут главный и, мол, лучше не трогать то, что издаёт запах. Однако, время поджимало и все это знали.

– Давайте сосредоточимся, товарищи! – торжественно призвал Баев. – На нас с вами ответственная миссия. Не только выжить, но и, подхватив знамя канувшего в Лету генерала Гулина…

– Дык, вы его, знамя это, вместе с креслом, уже и подхватили, тащщ генерал… – процедил Инвидов и сплюнул под стол. Баев зверски, испепеляющее зыркнул на бунтовщика, но, кроме привычной зависти ничего в Инвидове не разглядел. А это успокаивало, так и должно быть, в самом деле.

– Не отвлекаться прошу, – отрезал Баев. – Итак, проведём уяснение задач. Поехали.

– Поехали… – вздохнули все.

Баев сцепил пальцы, потёр ладони. Битва обещала быть жаркой.

– Тащщ Луксуров, проснитесь. Вы начинаете бой. Все – внимание! Итак. Начнём на зоре, в ванной. Враг будет бриться, а бритва у него тупая. Луксуров, вы подкидываете врагу мысль про Танечку финтифлюшку из его офиса, мол, пора её того-этого, понятно?

– Как божий день ясно! С образами и картинками!.. – оживился вальяжный было Луксуров, видно было, что сейчас он сядет на своего любимого конька и замучает присутствующих подробностями предполагаемых им сексуальных изысков.

– Без подробностей, Луксуров! Нам они ни к чему, подождите своего выхода, поберегите силы. – Баев был суров и решителен, генерал Луксуров осёкся и стал серьёзным. – Значит так. Вы заполняете его голову этими вашими картинками, а генерал Иров подбрасывает мысль, мол, что за чёрт, до сих пор она носом водит, зараза! Да так постарайтесь, Иров, что бы он дёрнул рукой и порезался. И уж тогда бахните из всех оружий, мол, все сволочи, бритвы выпускают китайцы, руки им пообрывать, Таня сволочь – динамо, рожа уже стареет и вообще жизнь – дерьмо. Вы это умеете, Иров, не подведите.

– Будет сделано, – отчеканил генерал Иров и сверкнул глазами аки ястреб в вышине. Он знает своё дело, он не подведёт.

– Хорошо. Продолжаем. Станет одеваться, включусь я. Напою, что бы надел лучший костюм и устроил по поводу Тани себе реванш. Ибо, дорогущий костюм, это вам не джинсы с водолазкой как у его соперника Сергея. Это вам, будьте нате и так далее, искупаю его в превосходстве. Да так, что он не заметит, выходя из квартиры, что в подъезде воняет краской от свежевыкрашенных перил и… уляпает свой костюм. Вот тут, генерал Иров, снова ваш выход.

– Так точно! – обрадовался Иров и потёр руки в предвкушении схватки.

– Вообще, пометьте себе, что весь сегодняшний бой будет работать на меня и вас, а привести всё надо к генералу Ацедину. Генерал, вы слышите меня? Ацедин, не спите?

– Слушсь, тащ генерал, я тут! – воспрял духом вечно чумной Ацедин. – Очень приятно, чессс слово!

– После будете благодарить, когда бой выиграем.

– Лучше уж сразу войну выиграть! – входил в азарт Иров.

– И до этого дойдём, когда уже после первых выигранных битв, балом будет править генерал Ацедин. Тогда уж мы все поднажмём и… выиграем войну. А пока продолжим усваивать ход сражения.

– Да! Да! Продолжим! – все генералы воодушевлённо обратились к главнокомандующему, такого оживления давно уже не было в их штабе. Как кроет-то, а, стервец! Новейшая тактика – только вот как она называется?

– Используем тактику футбольного паса. – Баев прекрасно читал мысли недалёких штабистов. – Сегодня у врага день зарплаты…

– Мой выход! – догадался Аваритин, – уж я им всем задам, сволочи, гроши платят, какая Таня на него вскочит, с такими-то крохами!

– А ведь Сергею-то надбавку дали! – принял эстафету генерал Инвидов. – А он и моложе нашего врага, да и ведь потупее будет-то!

– Верно схватываете! – изумился Баев. Не такие уж и недалёкие его товарищи-то генералы, не глупее его, чувствуют где их кусок мяса зарыт…

Вдруг в штабе раздался взрыв и полыхнуло пламя.
 
– Блииин! – вылетая из сна, простонал Дима. Схватился за лоб, удар по которому только что и вышиб его из декадентского сновидения.

Он подхватился на кровати и очумело поглазел по сторонам в попытке понять – что это было. На подушке лежал томик «Латынь для начинающих». Дима поднял глаза, книжная полка как оскал хулигана, зияла отсутствующим зубом – дыркой в плотном книжном ряду. Оттуда и прилетело – догадался.

– И кто меня надоумил повесить книжную полку в головах кровати? – изумился Дима.

Действительно, а ну как под тяжестью книг не выдержала бы сама деревяшка полки? Думать жеж надо, Дима, думать.

В комнате уже по-утреннему светало. «Латынь…» соскользнула по подушке и раскрылась посредине томика. От нечего делать Дима сощурил глаз, дабы лучше стало видно, и прочитал:
«лат. Superbia - Гордыня, Высокомерие; лат. Invidia - Зависть; лат. Gula - Чревоугодие, Обжорство; лат. Luxuria - Блуд, Похоть; лат. Ira - Гнев, Злоба; лат. Avaritia - Алчность, Жадность; лат. Acedia - Уныние, Праздность»

Буквально, опешив, Дима вспомнил сон. Ну надо же, а? Приснится жеж такое бредовое совпадение! Бритва, говорите, тупая?

Он прошлёпал босыми ногами в ванну, заменил бритву и с удовольствием побрился, что называется, до синевы. Завтракая ещё пока непривычной овсяной кашей с изюмом и ложкой мёда (а с недавнего времени Дима жёстко посадил себя на полезную диету), размышлял – что надеть сегодня? Костюм – глупо. С чего бы? Обычный рабочий день. На Таню произвести впечатление? Гм. Лучше залезть на Одноклассники и вычитать свежий и всем приятный анекдот. А одеваться краше Серёжки, коий его менеджер, вообще не стоит, зачем обижать человека? Скромненько – рубашку, да вельветовые штаны. И для офиса хорошо, и себе приятно. Уже запирая входную дверь квартиры, Дима почувствовал в подъезде еле уловимый запах краски. Перила покрасили, – толи вспомнил, толи догадался...