Поцелуй Иуды

Дата: 25 Июня 2020 Автор: Крюкова Елена

Иуда целует - тряпки сгорают на мне.

Голой рыбой в толпе, людском море, одиноко плыву.

Иуда лобзает - его лягушьи губы в вине,

Сладостью заслоняют колдовскую халву,

                                                царскую пахлаву.

Угрюмые воины обступают меня, медные лбы.

Сейчас на меня, как в цирке, накинут сеть.

Иуда целует, и не уйдешь от судьбы-ворожбы.

И не ты выбираешь, жить или умереть.

 

 

Иуда целует. И - шаг назад. Он свое получил.

Вчера он - баба. Нынче - дитя. А завтра - старик.

Чего ты ждешь? Губы горят. Народ меня бил

И еще будет бить. А потом убьет. Я уже привык.

Колышется площадь густой ухой. Вспышками - ночь.

Ударяет прямо в лицо слепая сила огня.

Целует блудница и вяжет слова: "Я сестра твоя, дочь!"

Она все врет. Она ненавидит меня.

 

 

Еще шаг в толпе. Еще резко плеснуть хвостом.

Я крупный осетр. Я порву ячеи и зарницей ударю, уйду.

Я выживу и на этом свете, и на том, и даже на том,

Меднолобым солдатам скалюсь, смеюсь в лютой ночи, в бреду.

Стена дома дверцей старого сундука скрипит под рукой...

Пребуду на Кресте молодым, морщины меня не сожрут...

Слова, что за трапезой бормотал, польются красной рекой,

Обращая года и века в подобье комариных минут.

Скинув хитон, валялся на горячем приречном песке...

Путал себя с бешеным солнцем во дреме, во сне...

Рыбою на кукане висел - у жизни на волоске...

У гибели на узелке... ужо беспечному мне.

Трубачи и тимпаны! Варганы, дудки, гудки!

До целованья того я бархатом-махаоном летел из мглы.

Иуда целует - и ржавой солью тоски

Подернулись вервия вен, пьяных пальцев узлы.

До поцелуя Иудина я, музыкант, рокотал

Литаврами грома,

                    гуслями водопадов,

                                   струями камыша!

Мир мой, гигантский киннор,

                     стонать и звенеть, биться устал

Под моими руками, губами, от счастья едва дыша.

Иуда целует - и музыка обрывается, летит вниз.

Оглох. Онемел. Беззвездный, черный прогал.

Будто, шатаясь, хмельной, я встал на карниз,

Чтобы шагнуть, куда никто не шагал.

Ты, Иуда, мой ученик. Я тебя ветру и морю учил.

Учил бездонному, бездомному небу,

                     куда камнем канем все мы.

Учил, как душою - не глоткой! - петь,

                     как глядеть без глаз,

                                    как лететь без крыл,

Как ничего, никогда не брать у смерти взаймы.

Видать, я худо учил! Целуешь меня -

Будто плюешь мне в лицо. На камнях, босой,

Стою. Молчу. Толпа сжата в кольцо. Языки огня.

А я по всем грязным, румяным, орущим лицам - теку слезой.

По всем лицам любимым - я так люблю мой народ!

И буду любить! хоть распните меня стократ! -

И снова кричу: никто! никогда! не умрет! -

А ты повторяешь это сквозь гниль зубов, не в склад, не в лад.

Да, ты, Иуда, твердишь все мои слова,

Нижешь бусой на нить, в рогожу драную вьешь,

Но из них исчезают мои реки, звезды, земля, трава,

Гаснет мой снег,

                    жабьей кровью хлещет

                                 нежный, жемчужный мой дождь!

Поздно я догадался: да ты ж просто вор,

Воровских морщин волчья мета у тебя на щеках, на лбу...

Ты позорный вор! Быстрее швырни в костер,

Сборщик податей,

                     жадный свой ящик,

                                где монеты - глазами - в гробу.

Ты след в след за мной хищно ступал.  Ты меня украл

У меня самого. Хохотал я: хозяйствуй! тащи! бери! -

Ведь Господь всем и каждому в торбу заплечную дал

Целый Мiр, грозою сверкающий изнутри!

Мощны кедры ливанские!.. выстрел охотника в лис,

В соболей - драгоценность зверьей любви прервет...

А фалернское слаще дамасского!.. а в ночи - молись

На созвездий

                      над морем расколотый, голый лед...

Что ж позарился?.. Жизнь мою захотел украсть?..

Удалось - лишь славу?.. Ну да, ты славы взалкал,

Ибо видел: имею я над живыми душами власть, -

Захотелось такой же!.. - наплевать, что сердчишком щенячьим мал.

Разум хлипок. Грядущее на ладони ты не сочтешь.

Серебром купили беглую ласку изогнутых уст -

Гнутых сладкою ложью.

              ...предавая, гнется хребет...

                         ...хоть бы стеною встал ливень, дождь

В ночь, когда я, лоб в колючках, жалок и пуст,

На Кресте висеть буду, высоко!.. не украдешь...

Второй раз не убьешь... не всадишь копье под ребро...

Ты, Иуда, сам себе петля и сам себе нож.

Ты своруй себя - у себя. Запусти руку себе в нутро.

Может, там алмазы Голконды!

              Птичьей лапой - древние письмена!

Может, там в крови чешуею горят рыбьи сребреники твои!

Мою жизнь не своруешь. Она у меня одна.

...ты своруй мне чужую...

               в кулаке - утаи...

...ты своруй мне - свою...

               ну, слушай, Иуда, свою - отдай...

Жить хочу... ну зачем твоя-то - тебе...

               ты и так втоптан в грязь...

А я твою - проживу... рыдай не рыдай...

Буду печь топить... буду рыбу варить, беззубо смеясь...

...ты своруй мне - смерть!

                Только чтоб не мучиться, нет.

Чтоб - легко: слюдой стрекозы,

                тенью ласточкина крыла...

Чтоб вдохнуть - и не выдохнуть...

                говорят, на севере снег

Так танцует с небес... под звон ледяного стекла...

...все гнильца, пыльца.

                Зажги свечу.

                            Держи под моим лицом

Ее светлый столбик... как дрожит искривленный рот...

...ты своруй мне бессмертье!

                 Не будешь тогда подлецом.

Тогда нас с тобой, ученик,

                 навек запомнит народ.

А все же ты, ученик, научился чему-то! Тебе исполать!

Научился святым притворяться!

                 На торжищах - о войне вопить,

                                  о любви истошно кричать!

 

 

Да только не научился ты истинно целовать -

Не ртом, а сердцем ставя на лбу печать.

На дрожащей руке.

                  На впалой щеке.

                              На родных устах.

Вон она, тень Распятия, - среди звезд я вижу его.

 

Иуда целует - из меня навек излетает страх.

И со мной только солнце.

                                      Небо.

                                            Любовь.

                                                    Воскресение!

                                                           Торжество.