Севастопольские встречи

Дата: 9 Сентября 2017 Автор: Оболенская Лора

Самолет "Москва-Симферополь". Встреча через много лет. Какой ты стал, мой белый город? Ты часто снился мне. Я снова и снова подхожу к своему дому… во сне.
Прилетели мы ночью. Вместо одного часа сорока минут летели почти три. В пути нам сразу же сказали: "Обязательно побывайте на 35 батарее…" Признаюсь, я не знала о ней ничего. Да и в Казачьей бухте не была. Это был секретный объект. 

Под утро приехали в гостиницу. Во дворе симпатичный спаниель - хозяин гостиничного дворика - залаял. Потом видимо, понял, что мы гости, успокоился. Номер оказался прекрасным. Не верилось что я в Севастополе. Спать не хотелось. Но усталость все-таки взяла свое.

На следующий день мы решили первым делом побывать на 35 батарее. Вызвали такси и отправились в Казачью бухту. Холодный ветер дует в лицо. Море. Маленький пятачок земли. Билеты раздают бесплатно. Но предъявить билет перед входом в башню надо обязательно. И контрольную полоску передать охране. В целях безопасности экскурсантов. Вслед за экскурсией мы заходим внутрь бетонированного помещения батареи. Вход строго ограничен. Всех пересчитывают. Пронизывающий холод. Экскурсия начинается с рассказа о начале строительства батареи. На фотографиях веселые лица в Никитском ботаническом саду. Так награждали передовых рабочих в советское время, которые строили батарею. В этой бетонированной комнате еще дышится спокойно. 

Экскурсовод рассказывает о строительстве батареи. Честно говоря, это фортификационное сооружения, расположенное на границе, даже разрушенное поражает новшествами. Батарея сооружалась как автономное средство для защиты города от нападения и с моря и с суши. Башни батареи поворачивались на 360 градусов. Было спроектировано и построено химическое и вентиляционное оборудование. То есть внутри батареи можно было работать без противогазов и при химической атаке. Внутри батареи совсем не было дерева, в целях противопожарной безопасности деревянные элементы заменили на металлические или пробковые, помещения были разделены, как на кораблях, бронированными дверями толщиной 15-30 мм. В настоящее время большинство бронированных дверей срезаны с петель и проданы на металлолом.

Артезианские скважины – основная и вспомогательная – обеспечивали батарею водой, для бытовых нужд использовалась вода из пневмоцистерн, для охлаждения двигателей работала система замкнутого цикла, вода охлаждалась в градирне под землей. Имелись в орудийных блоках запасные резервуары пресной воды емкостью 3000 куб. м. Для орошения погребов, пожаротушения и хозяйственных нужд использовалась морская вода. Подземные галереи на глубине 20 метров сообщались между собой. Было ответвление, выходившее к берегу моря, трубы канализационные и дренажные, также был и резервный выход. Всего батарею обслуживало 234 человека – командный состав, начальствующий, младший начальствующий и краснофлотцы.

Уже в то время на орудиях использовались электромеханические счетно-решающие устройства, которые показывали цель. Наводчики смотрели на циферблаты и вращали маховики. Наконец на циферблате совмещаются две стрелки. Все: орудие наведено на цель. Далее нажималась педаль и гремел выстрел. Цена одного выстрела равна была стоимости 2 тракторов.

Жилые помещения и артиллерийские погреба батареи отапливались своей котельной. Ведь температура в погребах для снарядов и для зарядов (они хранятся отдельно друг от друга) должна быть определенной и неизменной. Внутри центральной силовой станции форта – мощные дизель-генераторы и сопутствующее электрохозяйство. Были проложены рельсы, по ним передвигался козловой кран грузоподъемностью 150 тонн. Он использовался для замены орудийных стволов. Подача снарядов и зарядов была автоматическая, с помощью электричества, пара и сжатого воздуха. Изношенные стволы менялись в боевой обстановке.

Мы осматриваем краснофлотские кубрики, столовую, душевую, лазарет с операционным залом. Вместо людей, которые практически почти все погибли, висят фотографии. Словно  остановилось здесь время.

На стендах найденные записки: "За время боев 1 июля вышла из строя почти половина личного состава. Мы были истощены, у нас не было продовольствия, пресной воды, пили морскую, да и ту трудно было достать днем на линии огня. Мы вновь заняли оборону. Без сна, без пищи расстреливали последние патроны, и все же весь день 3 июля сдерживали натиск врага. Ночью ждали корабли, но они не пришли". /Записка неизвестного воина/

По одним данным здесь погибло и в плену 80 тысяч человек, по другим 170 тысяч. Раненных было более 25 тысяч человек…
После войны батарея №35 не восстанавливалась, а ее казематы использовались в качества погребов боезапаса.

Весь комплекс мы не осмотрели. Дело в том, что сразу же из крепости мы были направлены в Пантеон Памяти. Необъяснимое волнение.  Мы входим в темный длинный коридор, в котором в темноте высвечиваются имена погибших. Они как души мерцают в темноте. Веет холодом. Звучит в темноте голос: "От Советского Информбюро 3 июля 1942 по приказу Верховного Главнокомандования после продолжительной обороны советские войска оставили город Севастополь…

"Они  сказали, что все закончилось 3 июня. Не верьте им, это не все. Мы сражались и 4, и 10, и даже 17 июля 1942 года. Это был наш последний бой. Самый трудный. И вот мы снова живы. Мы возродились в потомках. Ведь мы дрались и за свою жизнь, и за вашу. Мы долго ждали этой встречи, и вот мы встретились. Наконец-то! Запомните нас такими, какими мы были в 42-м. Мы хотим посмотреть вам в глаза.

Мы все здесь, чьи-то лица затерялись во времени. Даже если нет лица, душа продолжает жить. Мы здесь".

Мы переходим во второй темный зал. Музыка. Слышен крик чаек, шум моря, ветра. На куполе черного неба зажигаются свечи и из небытия выплывают фотографии лиц, оставленных и погибших защитников Севастополя на последнем окровавленном рубеже 35 батареи. Их тысячи. Десятки тысяч. Звучит мелодия, голос за кадром говорит: "Севастополь оставили 3 июля 1942 года. Не верьте, мы сражались и 4, и 10, и даже 17 июля 1942 года. У нас не было другого выхода." 

Потрясенные, выходим мы из Пантеона и идем к выходу. А в голове черное небо, выплывающие лица, музыка… Говорить трудно. Что-то мешает. Сдерживаю слезы. Передо мной поляна маков. Они как капли крови напоминают о событиях войны. 

Вдруг впереди появляется женщина, рядом мужчина. Мысленно думаю, как проехать в центр. Впереди голая земля камень, трава, и капли маков.

 Женщина оборачивается и спрашивает: "Вы кого-то ищете?"

Мистика! Машинально я называю фамилию, имя, отчество друга, которого мы не видели много лет.

 "Пойдемте с нами…" - сказала женщина.  

За стенами Мемориального комплекса как бы меняется время. Теплый ветер, цветет багряник, совсем другие ощущения. Ощущение жизни. Как-то незаметно зашел разговор о душах. Женщина стала рассказывать о себе, о том какая душа.

"Душа не слышит, но все видит со стороны…" - говорит она.

Неожиданно женщина  называет место работы друга, его адрес. И не только его, но и имя моей учительницы, о которой я не спрашивала. Вот только фамилия у нее была другая. Вышла замуж.

Мы сразу сели в такси и помчались по указанному адресу. Остановились у Малахова кургана. Мне показалось, что наша Малашка немного постарела, деревьев стало поменьше у входа. От главного входа была Аллея Дружбы, там деревья сажали Юрий Гагарин и Валентина Терешкова, Броз Тито и Герман Титов, Покрышкин А.И. и многие другие почетные гости Севастополя. Деревья остались, а вот таблички исчезли. Зато появились несколько памятников, стоят словно шахматные фигуры. Пушкин и Лермонтов, Суворов и Ушаков. В СССР впервые   Вечный огонь был зажжен на Малаховом кургане. Раньше он горел на Оборонительной башне, недалеко от места гибели П.С. Нахимова. Теперь горит перед Оборонительной башней.

Идем по Корабельной стороне. Играет музыка, когда мы подошли, ансамбль из девушек и юношей пел песни, прославлявшие город. Недалеко стояла полевая кухня, всех угощали гречневой кашей с мясом и малосольными огурчиками. Вкуснотища! Были и пирожки с вишнями. И сто граммов по желанию. Повсюду приветливые улыбающиеся лица. Узнав, что я из Москвы, пишу стихи, попросили подойти к микрофону и прочитать. Я читаю свои новые стихи, нигде не публиковавшиеся ранее. Потом мы фотографируемся и идем на встречу, о которой мечтала не один десяток лет. Мы не виделись… даже страшно произносить цифру…

Стучу в кабинет и шутливо спрашиваю: "Здесь в первый класс принимают?"

Ловлю удивленный взгляд. За роялем ученица лет 9 смотрит на нас с удивлением. Хочется поговорить. Но урок есть урок. Мы выходим из класса, договорившись встретиться на следующий день. 

По телефону набираю справочную службу, которая дает справки бесплатно. Называю фамилию имя отчество…

В ответ слышу: "Да есть одна тут".  

Сердце вздрогнуло: "Дайте, дайте эту одну…" - говорю я. Записываю номер и звоню.

Женский голос отвечает: « Слушаю». 

Как начать разговор?

Спрашиваю: «Вы знаете такого-то?»

 «Знаю». «А помните…» И называю свое имя.

«Помню, – слышу в ответ. - Ты где?»

Называю адрес. Хочется продолжить разговор. Но Лена называет свой адрес и выходит нас встречать на улицу. А мы-то искали ее на параллельной улице. Теплая встреча, в детской кроватке проснулась внучка. Малышка удивленно смотрит на нас. Ощущение такое, будто бы и не было нескольких десятков лет. Прощаемся, пообещав прийти завтра. Ведь впереди еще одна встреча. Иногда в день было и до 5 свиданий. 

И каждая встреча была особенная. Словно сверху кто-то вел меня за руку и показывал, рассказывал. Вот школа, в которой я училась. Сейчас праздник и никого в ней нет. А в этом доме жила моя подруга. Звоню, слышу знакомый голос. Она удивлена и обрадована. Рассказывает, как проходил референдум, как она плакала, когда подписывались документы, о том, что Крым теперь стал Российским. "Дышать стало легче" - говорит она. Обмениваемся телефонами, но, к сожалению, связь была ненадежна. Новую сим-карту мы купили, вот заплатить стало проблемой. Банки закрыли свои отделения. Расчет только наличными и рублями и гривнами. Курс разный то 3.1 то 3.8. Кому как в голову придет.

Идем на Приморский бульвар. На Примбуль. Музыка, танцы, цветы и улыбки, улыбки, улыбки. Все вежливые, доброжелательные, веселые. Каштаны и платаны за это время разрослись. Часто встречалось "иудино дерево" - церцис (его еще называют багрянник). Его розовые цветы напоминают капельки крови. А вот и белая акация небрежно развесила свои душистые гроздья цветов. Фото на память. Завтра будут новые встречи.

Утром меня разбудил звонок. Звонил наш друг Виталий – крымский поэт и писатель, исполнитель своих песен. Кстати его отец воевал на 35 батарее. Наконец-то мы встретимся. Для меня это очень важно. Мне нужна ЕГО оценка творчества. Планшет в сумке, есть и напечатанные стихи отдельно. Едем в ресторан. И не просто ресторан, а в Балаклаву. Невольно вспоминаются рассказы Куприна. 

На улице ветрено. Садимся за столик внутри зала. Заказываем кефаль с овощами. Кефаль завернута в фольгу, в ее брюшке лежит красный перец сладкий, морковка, лук. Пока ели рыбку, больше молчали. Поели, теперь можно и поговорить, а еще лучше спеть. Ведь песня сближает людей.  Тем более что гитара рядом. С соревнований возвращается Татьяна. Хозяйка ресторана. Она удивлена. Виталий протягивает ей визитку. Я читаю стихи. Что-то нравится, что-то нет. Виталий советует прочитать книги о рифмах, а песни расписать нотами. И не пользоваться шаблонными рифмами. Потом берет гитару и мы поем. Татьяна с подругой садятся за наш столик и слушают. Песня о севастопольском детстве. Слышу знакомое слово "скалки" и вспоминается, как мы ходили на "моряну", прыгали со "скалки", ходили на "Примбуль".

На следующий день мы идем к Владимирскому собору в Херсонесе. Новые встречи с друзьями. И незабываемые ощущения.


Перейти в архив


Оценка (5.00) | Просмотров: (1104)

Новинки видео


Другие видео(192)

Новинки аудио

Елена Крюкова "Обнаженная натура"
Аудио-архив(210)

Альманах"Клад"  газета "Правда жизни"  Книги издательства РОСА
© 2011-2014 «Творческая гостиная РОСА»
Все права защищены
Вход