Певец

Дата: 15 Января 2023 Автор: Виктор Верин

Часть первая
 
Виктор был одним из самых популярных рок певцов Питера. Его младший брат Игорь играл у него на соло-гитаре, на ударниках, да и вообще на всем, на чем придется. Старший брат представлялся ему непререкаемым авторитетом. Жили порой не лучше нищих. Но зато, у Виктора ходила в невестах эстрадная звезда российского масштаба Фарида, восточная красавица, вокруг которой стаями вились поклонники, у которой дом в Москве, личная охрана, лимузин… Но каждый раз, приезжая в Питер, она приходит к Виктору в коммуналку, где братья занимают две смежные комнаты. Игорь влюблен в Фариду, но даже нечаянно боится проявить это, что бы не сделать больно брату. Впрочем, такое ведь не скроешь, - и брат, и Фарида знают о тайных страданиях Игоря, но относятся к этому несерьезно, как к юношескому увлечению. Ему только недавно исполнилось двадцать три. Фарида старше его на два года, а Виктору в этом году тридцать. Игорь не обижается на них даже когда они подшучивают над ним – разве можно обижаться на Богов… У Виктора своя небольшая команда: бас-гитарист, клавишник, ударник, администратор, две девочки на подтанцовках да Игорь – специалист на все случаи жизни. И друзья, и поклонники любят Виктора за бесшабашность, честность, энергичность. Его песни просты и бесстрашны, веселы и задорны. Под них танцуют, но их и слушают. Основная публика состоит из молодежи, студентов, но и люди постарше считают престижным иметь кассету с записями его песен…
           
Когда началась кампания по выборам президента России  "Голосуй, или проиграешь!", неожиданно для себя, Виктор получает приглашение принять участие в агиттурне по стране в поддержку кандидатуры Ельцина. Фарида уговаривает его согласиться.

 
- Это твой единственный шанс вырваться из трущоб Питера к большим залам, к профессиональным студиям, на телевидение… Кроме всего прочего, тебе заплатят хорошие деньги. Это, в конце концов, для нас возможность быть вместе.
 
А затем к Виктору пришел Стас Курганов – личный телохранитель Фариды. До этого он ни разу не разговаривал с ним. Стас в авторитете в криминальных кругах. Ходят слухи, что до сих пор под его крышей несколько крупных гостиниц в Москве и Питере и что рядом с Фаридой он не просто так, а из-за любви. Потому и общения с Виктором избегал, видя в нем удачливого соперника. Хотя разобраться с таким соперником как Виктор, для Стаса, по всей видимости, не составило бы большого труда, но он настолько был порабощен желаниями этой женщины, что даже ее стремление быть с другим мужчиной, было для него законом. Он же довольствовался только тем, что был рядом с ней. В свое время, Курганов предлагал Фариде в придачу к себе особняк на Канарах, передачу на ТВ и прочие прелести обеспеченной жизни, но она почему-то выбрала Виктора – старого, нищего, неудобного, бесперспективного… И тогда Стас пошел к ней телохранителем. И телохранителем он был отменным. Мастер спорта по дзюдо, отличный стрелок, обладатель опыта бандитского беспредела. Но в шоу бизнесе уже были свои акулы, покрупнее и покруче. И Фарида, как и все, часть своих гонораров отдавала уже существующей «крыше», с которой Курганов пока что ничего поделать не мог.  Во время выборной президентской кампании он как раз и хотел попытаться выскочить наверх через новые неофициальные контакты и немалые шальные деньги. К тому же, это был прекрасный случай, что бы отмыть свои криминальные сбережения…

Курганов пришел к Виктору и вкратце обрисовав ситуацию вокруг шоу бизнеса, заявил, что участие Фариды в турне - это реальная возможность для нее уйти из-под все ужесточающейся криминальной опеки. Но ситуация сложилась так, что организаторам турне нужен Виктор, а зная его отношение к «демократам», предложение сделали таким образом: либо он принимает участие в концертах, либо снимают с выступлений Фариду.

И Виктор, несмотря на все возражения Игоря и участников команды, отлично понимая, что таким образом он может потерять своих преданных поклонников, все же соглашается на участие в турне. Любовь, черт бы ее побрал! На все расспросы Игоря он отвечает, что так надо. Репертуар его выступлений меняется, становится более безобидным, попсовым. Меняются музыканты. Из старой команды, с ним остается только Игорь, который пробует петь свои собственные лирические баллады. По сути дела, они выступают теперь вдвоем. Одна из песен Игоря очень быстро делается всенародным хитом. Ее пиратские копии мгновенно расходятся по всей стране. Приезжая вовремя агиттурне в самые глухие российские города Игорь сталкивался с тем, то при первых же аккордах, зал взрывался гулом одобрения, а со второй строки, начинал петь вместе с ним. Но никто не верил, что это песня написана им. Слова и музыку приписывали различным известным поэтам и композиторам, признавая за Игорем лишь талантливого исполнителя. Игорь был пьян от неожиданного успеха, от ощущения силы своего таланта.
 
Ельцин в президентской гонке победил. Все участники турне получили большие деньги, доступ к московским студиям, концертным площадкам и телевизионному эфиру. Фарида устав путешествовать из одного телешоу в другое, не вылезала теперь из заграничных гастролей. Виктор дал несколько концертов в зале «Россия», выпустил первый диск. Курганов на «отмытые» деньги создал продюсерскую фирму с собственной студией и подарил ее Фариде. Сам же остался, по-прежнему, телохранителем.
 
Виктор купил себе и брату по-квартире в Москве, и они перебрались в столицу. Студия Фариды была в их полном распоряжении. Но успех почему-то не прельщал Виктора. Его мучила совесть. Старые друзья отвернулись от него. К тому же, он никак не мог понять отношения между Фаридой и Кургановым. Разговоры ни к чему не приводили. Друзья, да и все. Фарида, по-прежнему приходила к Виктору, правда, теперь уже пореже. Она почти все время за границей, почти все время концерты… И Стас с ней неотлучно.
 
Однажды Виктор попросил Фариду взять с собой в очередную поездку Игоря – мир посмотреть, да заодно дать возможность засветиться на международной эстраде… Париж. Берлин. Рим. Игорь был без ума от счастья. Он пел на лучших сценах Европы в сольных концертах Фариды. Она вывела его на большую эстраду. Возвратившись в Россию, он начинает самостоятельную сольную карьеру. Виктор ему всячески помогает. Сам же все реже дает концерты. И вдруг, вообще все бросает и уезжает в Петербург. Там выкупает свою старую коммуналку, подарив ее нынешним жильцам по однокомнатной квартире, и становится затворником – ни с кем не встречается, не отвечает на телефонные звонки, никуда не ходит. Сначала о нем еще вспоминали, и говорили, что он скрылся от суеты, чтобы создать новый цикл песен, а потом как-то стали подзабывать.
 
Игорь же делался все популярнее. Какое-то время он не замечает исчезновение брата. Но на одной из тусовок он встретил певца из Питера, и тот ему сказал, что видел Виктора на Невском совершенно в непотребном виде – похоже, что он запил. Игорь мчится в Питер. Наихудшие опасения подтвердились.
           
     – Я предал самого себя, –- пытался Виктор объяснить брату свою депрессию, – И я ведь не мальчик. Знал ведь, что предательство – самый страшный грех и он никогда не прощается. И все же предал... И себя... И своих друзей. И публику свою предал, поклонников. И, главное – зря. Я думал, что сделал это ради НЕЕ. Но и она меня теперь презирает. Раньше она любила во мне сильную независимую личность, а теперь я ничтожество, я в подметки не гожусь даже ее телохранителю, который бандит, но честнее меня, смелее, благороднее – он остался самим собой. А я из певца перепрофилировался в шоумена. Закончился Славков. Нет человека… Хотя, нет, брат. Не так. Есть Славков. Есть ты, брат! Ты замечательный певец. Только об одном прошу тебя – не думай о ней. Брось ее. Ей не нужна любовь. Она великосветская блядь. Ей нужно, чтобы рядом, когда ей хочется, был герой… или урод. Я, порой, чувствовал себя как Квазимодо рядом с Эсмеральдой. У нее нет ни любви, ни страсти.  Она безумствует со скуки. Она как снежная королева. Восточная снежная королева. И нет такого пламени, чтобы растопить ледовый панцирь на ее сердце. Держись от нее подальше. Выбрось ее из головы и из сердца.
 
– Разговор, Виктор, не о Фариде, а о тебе. Ты должен вернуться на сцену. Ты должен вернуться в рок. Тебя помнят. У нас есть теперь деньги. Ты сможешь собрать новую команду…
– Помнят, как предателя.
– Кто не ошибается? Посмотри, сейчас людей обманывают на каждом шагу и артисты, и политики, и чиновники, и мошенники. Над ними смеются, им плюют в лица, выворачивают их карманы, а они все равно идут на избирательные участки, на стадионы, в концертные залы, отдают свои голоса и последние трудовые копейки за удовольствия и надежду. Ты же никому не причинил зла, никого не обворовал…
– Игорь. Не лезь ты в политику. Не философствуй. У тебя все смешалось в голове. Да и я все это так говорю. Бред.  За соломинку хватаюсь. Выдумал себе благородный повод застрелиться – не пережил предательства рок-н-рола.  Чушь! Я просто сломался. У меня нет больше сил. Я не знаю ради чего живу. Любви нет. Правды нет.  А просто жить, как насекомое? Существовать ради куска хлеба, ради удовольствий? Зачем?
 
Игорю так и не удалось уговорить Виктора вернуться на сцену. Но он не оставил его, и продолжал навещать как можно чаще. Однажды, не застав его дома, Игорь отправился на его поиски по ближайшим питейным заведениям. Обнаружил он Виктора в компании бомжацкого вида в небольшом ресторанчике на набережный канал Грибоедова, где когда-то и сам пел. Когда Игорь подошел к столику, Виктор был уже в изрядном подпитии. На эстраде молодая команда рокеров. Они заметили Игоря, восторженно заметались. Как же, эстрадная звезда. И когда тот обнял за плечи какого-то пьяного опустившегося мужика, они обратились за разъяснением к бармену. «Да вы что, молодежь? Это ж Виктор Славков – его брат» Как?  Тот самый знаменитый Виктор Славков на песнях и стихах которого они выросли? Да они думали, что он умер давно. А он вот здесь, прямо перед ними – живой классик рок-н-рола! И ребята решили отметиться перед своим кумиром.
 
- А сейчас, прозвучит песня Виктора Славкова «Боль»!
 
Баянист на солнце щурит глаз
Во хмелю от вальсов незабытых.
За углом гремит веселый джаз -
Трубы в лапах толстяков небритых.
 
Но спущусь в подземный переход -
Там рубли вымаливают скрипки,
И сердцам забыться не дает
Паренек расхристанный и хлипкий.
 
Ах, ты певчий петербургский бес,
Кто ж тебя учил тоске звериной?
Ты не видел, как вернулся крест
На собор Святой Екатерины!
 
Что тебе Отец, и Сын, и Дух?
Родина и свет прозрений вышних?
Страшно оттого, что стало вдруг
Слишком много рук в России лишних!
 
Вот и ты… поешь - так боль поет -
Яростно, надрывно и пустынно.
Вот и я… Уже который год…
Вся страна мне двор, увы, Гостиный!..
(1)
 
Виктор замер. С трудом приподнял тяжелую от выпитого голову. Вслушивался в музыку.
 
– Да. Это был я. Это был я, Игорек! Это был я, – заорал он на своих собутыльников, – Это был я, недоноски! Сволочи!.. Нули без палочек…
 
Он встал, опрокинув столик. Игорь попытался его удержать, но тот неожиданно сильно оттолкнул его, схватил с соседнего стола бутылку, и разбив ее, с «розочкой» в руке пошёл на посетителей ресторана. Началась потасовка. Солист рок-групы, прервав выступление, бросился защищать Виктора и напоролся на горлышко разбитой бутылки в его руке. Игорь подхватил вдруг ослабшего Виктора, оттащил его к стене, взял из его рук осколок… Оба в крови… В крови молодого музыканта из рок-групы. В зале появилась милиция. Врач.
 
– Ну вот и все, Игорек. В тюрьме я не выживу. К неволе поэты и певцы не приспособлены. Ну вот и все… – Виктор был трезв и испуган, – И почему его? Почему не гада какого-либо? Грехи мои продолжаются. А я думал, что напьюсь сегодня в последний раз и завтра начну новую жизнь. Я вчера всю ночь писал. Там у меня в тумбочке возле кровати лежит новая песня. Хорошая песня. Посмотри ее.
– Сам посмотришь, – Игорь шагнул навстречу милиционерам. В руках окровавленная «розочка». – Это я его ударил. Мне показалось, что он хочет напасть на меня.

Виктор замер с широко раскрытыми глазами. Его о чем-то спрашивали, но он молчал, не отрывая взгляда от Игоря, который отдавал сейчас себя, полного сил и творческой энергии, в жертву ради него, опустившегося, никчемного
 
–  Окажите помощь моему брату. Он в шоке. И уводите меня отсюда, пока я не сбежал.
 
Часть вторая
 
Фарида сидит в гримерке перед зеркалом. Позади нее Курганов. Фарида в очень открытом платье. Она весела, прекрасна, счастлива. Курганов спокоен и доволен собой. Наконец-то, эта женщина принадлежит только ему. Он добился ее своей преданностью, настойчивостью, сообразительностью. В том, что Фарида сегодня по-прежнему «эстрадная звезда» первой величины, немалая заслуга его лично. Ведь даже лучшие хиты в ее исполнении написаны им. Да-да. Талантов у Курганова не счесть. Но он совершенно не ценит себя. Он очень способный к обучению. Английский выучил за две недели, потому что надо было. И песню сочинил, потому что больше никто не мог или же не хотел. Теперь под его песни пол-мира пляшет. Но никто даже не подозревает, что он тот самый таинственный автор, отказывающийся от любых контактов с другими исполнителями, тот самый, кого никто в лицо не видел. Ни славы, ни денег ему не нужно. Ему теперь совсем ничего больше не нужно. У него есть все. У него есть любимая женщина – ФАРИДА.
 
– И все-таки, Стас, мне нравится выступать здесь в Питере в «Юбилейном». Наверное, потому что здесь я начинала, здесь я пела молодой никому неизвестной…
– Не прибедняйся, Фари. Не корчи из себя старушку. Просто Питер есть Питер.
– А кто у нас на разогреве?
– «Первая любовь». Популярная питерская команда. Лирические баллады и все такое прочее. Прекрасное предисловие.
– Подожди. Неужели, это та самая «Первая любовь»
– Какая?
– Не притворяйся, Стас. Та в которой играли когда-то Славковы
– Ты же знаешь, что Виктора уже нет. После того как посадили его брата, он окончательно спился и... Я сам был на его похоронах.
– А Игорек?
– Ну теперь уж ты не притворяйся, Фари. Ты же прекрасно помнишь, что Игорь, отсидев семь лет за неосторожное убийство, стал знаменем российских патриотов. Кто сейчас не знает рокера номер один в России – Игоря Росина?
– А почему он взял псевдоним?
– Не знаю. Может быть, хотел избавиться от прошлого.
– Говорят, ты давал ему деньги на раскрутку?
– Да. Но он их не взял. Он вообще отказался возвращаться в Москву. Его устраивает бродячая жизнь по российской провинции.
– Я слушала недавно его кассету. Он хорошие песни пишет. Даже, пожалуй, лучше, чем его брат… писал.
– Он пришел в рок с хорошим музыкально-поэтическим багажом. Поэтому его рок хоть и зол, но интеллигентно точен.
– Неужели он даже не поинтересовался, как я живу. Ведь он когда-то был влюблен в меня.
– Нет. По всей видимости, он считает тебя виновной в смерти своего брата.
– Чушь какая. Он же не глупый мальчик. Виктор просто исчерпал себя как творческая личность и поэтому утратил интерес к жизни. Ну а я?.. Я же ничего ему не обещала. Неужели я невольна сделать свой выбор? А? Стас? Или ты недоволен сделанным мною выбором?
– Тебе не стоит так волноваться перед выходом на сцену, Фари.
– Пустое. Эти воспоминания меня даже забавляют. Адреналинчик и все такое. Но я все-таки не верю, что бы Игорек был ко мне совершенно равнодушен. Он же был влюблен в меня по уши. А Славковы – однолюбы. Так что смотри, Стас, у тебя есть соперник, который моложе тебя. И слава у него своя. И возмужал он, говорят, неимоверно. Прямо герой.
 
У Стаса пискнул телефон. Он включил трубку. Выслушал молча какое-то сообщение.
 
– Выставь дополнительную охрану по периметру. Я сам подойду к тебе. Ты где?
– Что случилось, Стас?
– Ничего, дорогая. Просто в зале много подвыпившей молодежи. А насчет Игоря... Я не боюсь. Ты же знаешь, я люблю честную борьбу.
– Поэтому и «Первую любовь» взял на разогрев?
– Нет. Этим вообще занимался твой администратор. Но я знаю эту команду. Из старого состава там только ударник и администратор. Остальные – молодежь. Им удалось сделать все как надо. Они сегодня лучшие в Питере. Я же не собираюсь заниматься никакими интригами. Мне даже как-то обидно за себя, потому что ты так обо мне могла подумать. Я доверяю тебе. Я всегда с тобой честен. И сегодня я так же честно обращаюсь к тебе за помощью. Помоги мне обеспечить твою охрану. Не выходи, пожалуйста, в зал, постарайся долго не стоять на одном месте и не ходить по одному и тому же….
– Не говори чушь, Стас. Мы не первый день работаем вместе. Я тебе что, в сельской самодеятельности выступаю? Я буду ходить по сцене так, как отрепетировала с постановщиком шоу. Нет, ну правда, Стас…  Не обижайся. Но у нас же не творческая встреча, а полноценная шоу-программа. Нам нужно соответствовать хотя бы уровню «Первой любви» … Шучу-шучу. Но почему ты так испугался питерских тинэйджеров?
– Да. Я сказал глупость. Сам не знаю почему волнуюсь. Извини. Но я все же пойду, посмотрю, что там происходит.
 
Курганов направляется к выходу. В это время зал взрывается бешенными аплодисментами, криками. Стас замер, повернув голову. Посмотрел на Фариду. Та, словно ничего не слыша, занималась своей внешностью. Стас выходит в коридор. Шум в зале не смолкает. Стас выглядывает из-за кулис. Солист «Первой любви» стоит посреди сцены и пытается что-то сказать в микрофон, но его не слышно даже здесь. Наконец, он подымает руку с микрофоном вверх и зал начинает потихоньку успокаиваться. Рядом с Кургановым появляется начальник охраны спортивно - культурного комплекса.
 
– Стас, мы никого не обнаружили. Может быть это все-таки лажа?
– Какая, к черту, лажа? Такими вещами не шутят. У меня точная информация. Они или снайпера подошлют, или массовые беспорядки устроят. Что там, кстати происходит?
– Да старый солист приехал…
– Что?
 
Зал, наконец, успокоился, и человек у микрофона заговорил.
 
– Я вижу, что наш сюрприз удался, что вы по-прежнему помните и любите того, кто стоял у истоков нашей группы. Итак, встречайте! Игорь Росин!
 
Зал опять взрывается аплодисментами. На сцену выходит Игорь.
 
– Добрый вечер, друзья. Я искренне рад встрече с вами. Я не был в Питере более восьми лет, и мне тем более приятно, что вы еще помните мое творчество. Но всем, что мне удалось, я обязан настоящему певцу, основателю группы, моему брату Виктору Славкову. Моя песня посвящается ему – Певцу с большой буквы. Моему брату – Виктору Славкову! А также всем моим друзьям!
 
Загляните мне в душу до самого-самого.
В глубине там мерцает огарок свечи.
Он тускло горит, но от пламени слабого
К вам струятся любви золотые лучи.
Я еще не устал удивляться закатам,
Сужающим грань уходящего дня,
Полету шмеля в черной шубе мохнатой,
Крапиве, поросшей как лес у плетня.
Мне до боли знакома осенняя роща,
Озябших деревьев холодная дрожь.
Здесь властвует время, все сложное - проще:
Усни до весны под неласковый дождь.
И мне время тоже подводит итоги:
Все слабее и глуше мерцают лучи,
А там, за чертою, ни бесы, ни боги
Не смогут зажечь тот огарок свечи.
Но как хорошо, когда добрые вести,
Растает внезапно душевная боль.
Давайте встречаться по-чаще, чтоб вместе
Делить нашу радость, и хлеб наш, и соль.
(2)
 
Курганов набирает номер на телефонной трубке.
 
– Что это значит? Что что? Почему на сцене Росин? Что значит не знаю? Какой это к черту разогрев? Вы думаете, что его публика отпустит теперь со сцены и что после его рока пойдет наша попса? Вы нарушили контракт, и мы отменяем выступление. У публики уже совершенно другой настрой. При одном упоминании Росина у них начинается патриотический психоз. Какая после этого любовь. Да еще с восточным колоритом. Все. Готовьтесь уплатить неустойку. А публика, я думаю, в накладе не будет. Этот парень умеет работать.

Стас отключил трубку. Заходит в гримерку Фариды. Та стоит перед зеркалом – бледная, испуганная. Слушает песню, доносящуюся со сцены.
 
– Ты обманул меня.
– В чем?
– Кто это поет?
 
Курганов молчит.
 
– Кто это поет? – срывается на крик Фарида.
– Игорь Росин.
– Врешь опять. Это же Виктор. Это его музыка, его голос.
– Это Игорь Росин, Фари. И мы отменяем твое выступление.
– Почему?
– Тебе не взять публику после него. Это не было предусмотрено в контракте. Они нам заплатят неустойку…
– Неправда. Ты это подстроил специально. Ты почему-то не хотел, чтобы я сегодня пела.
– Да, я не хотел, чтобы ты сегодня пела. Но просто отменить концерт мы не могли. Тогда бы мы должны были заплатить очень большую неустойку. Да и выступления в «Октябрьском» были бы под вопросом. А так… Игоря нам сам Бог послал. Он спас нас сам того не ведая.
– Что ты говоришь, Стас? Что ты говоришь? От чего спас?
– Послушай меня спокойно, Фарида. Я тебя никогда не посвящал в наши закулисные проблемы, но поверь мне сегодня на слово. Сделай так как я скажу.
– Нет. Я не боюсь его. Я буду петь.
– Ты не будешь петь. Если ты выйдешь на сцену – тебя убьют и спишут все на поклонников Росина.
– Опомнись Стас. Ты говоришь полную ерунду.
– Нет. С тех пор как мы стали работать сами на себя прошло много времени. И тех, кто нам помогал, сегодня нет во власти. Нам предложили лечь под московскую группировку Коброва. Мы должны были отдавать им половину. И я бы отдал им деньги. Но они так же потребовали тебя. Ты бы пела перед бандитами и чиновниками верхнего эшелона в саунах, а потом они трахали бы тебя, как последнюю шлюху.
– Ты врешь.
– Нет. И я отказался. А они решили преподнести урок на нашем примере всем остальным – либо сломать тебя, либо убить на глазах у всех. И я знаю, что это должно произойти сегодня, здесь. У меня тоже есть свой человек у Коброва. Но я не знаю, что должно произойти. Мы никого не обнаружили.
– Ты сошел с ума, Стас. Мы выступаем в центре Питера. Вокруг охраны как у президента. Ты все это придумал – не знаю зачем, – Фарида срывает с себя украшения, платье и натягивает простые джинсы и блузку, – Я буду петь вместе с ним, – отстраняет Курганова и идет на сцену.
– Остановись, Фарида! Вспомни! Именно здесь в прошлом году застрелили Талькова…
– Тоже, кстати, Игоря. И застрелил его охранник Азизы. Надеюсь, ты не собираешься стрелять в Росина?
 
Курганов в бешенстве. Он что-то мычит, бьет кулаком в стенку, достает из наплечной кобуры пистолет. Передергивает затвор. Засовывает его за пояс брюк. Идет следом за Фаридой.  На сцене Игорь заканчивает песню. Зал опять взрывается аплодисментами, криками «Игорь, мы с тобой!»
 
– Друзья! А сейчас я хочу спеть для вас песню Виктора Славкова «Мне говорят».
 
Мне говорят все чаще, будто я
Себя презрел и не забрался в нишу,
Где можно стать как будто бы собой…
Где можно тихо быть в долготерпенье
И тихо ждать неведомо чего…
Мне говорят, что слишком я талантлив,
Чтоб жить вот так, как ветер в поднебесье,
Свистя в четыре пальца на четыре
Пространства света гениальным безработным.
Мне говорят, что я забыл себя, семью и тещу,
Не сменял квартиру, что я не позаботился о чем-то,
Что я презрел «Высокое искусство»
И на тоску я выменял талант.
Мне говорят, что Искусство мое давно уж не кормит,
Что мне изменяет Муза, уставши со мною водиться,
И что, покуда не поздно, надо внедряться во что-то,
Что-то делать немедля и вывеску поменять.
Но безобманность ваших домогательств
Понятна мне и не смущает душу.
Ведь быть собой не прибыльное дело,
Ведь совесть не приносит давидендов,
И так легко измазаться в обмане,
Что лучше предпочесть самообман.
Но кто же собой заполнит все то, о чем Вы смолчали,
И кто ненароком скажет о том, что есть смысл жизни?
А ниша? Да бог с ней, с нишей,
Не избежать ее нам -
Каждому в нише смерти
                           бессонный
                                         покой уготован.
(3)
  
            Во время песни на сцене появляется Фарида, отбирает у солиста группы второй микрофон и начинает петь вместе с Игорем. Тот оборачивается. Идут друг другу навстречу. Останавливаются. Какое-то время продолжают петь, глядя друг другу в глаза. Игорь протягивает ей руку. Она кладет в нее свою ладошку. Взявшись за руки, они подходят к самому краю сцены. Курганов отталкивает мешающих ему выйти на сцену распорядителей и становится рядом с Фаридой, чуть-чуть позади нее.
           
         Он внешне спокоен. Выдают только глаза. Напряженный взгляд скользит по лицам зрителей, стремясь зафиксировать что-либо необычное, подозрительное. В крайнем случае, он готов на последнее, что сможет сделать для нее – бросить свое тело навстречу пуле, предназначенной ей.
           
            Фарида улыбается, но слезы бегут по ее лицу. Противоречивые чувства охватили ее. Игорь простил ей брата. Ей было легко и приятно петь с ним. Но в тоже время, что-то похожее на унижение царапнуло душу. Почему она сделала первый шаг? И зачем? Зачем ей это нужно? Зачем ей Игорь? Чему она рада? Тому, что он держит ее за руку или потому что поет эту песню? В Игоре угадывается огромная скрытая сила, уверенность в себе… И это порабощает. Притягивает. Он оказался способным на поступок. Он доказал свою преданность брату и сцене. Он не разменял себя. Не продал. А она?..
           
             Стас в беспомощности кусает губы. Сердце бьется в груди с неимоверной силой. Сейчас. Все должно произойти сейчас. Сейчас! Но что? Откуда придет опасность? И Фарида… Фарида опять уходит от него? Да нет. Она уже не способна изменить свою жизнь. Так, нервный взрыв, минутная слабость, ностальгия по прошлому, случайная встреча с собственной совестью… И вдруг мышцы спины напряглись, запульсировала какая-то жилка на затылке… Стас обернулся и почувствовал ЕГО. Он был не в зале. Он был здесь за кулисами. И сейчас он должен был появиться. Стас чувствовал надвигающуюся угрозу. Вот он! На какой-то миг чье-то незнакомое лицо мелькнуло у самого «задника». Их взгляды скрестились как будто шпаги. Всего лишь вскользь. Но оба поняли, что знают друг о друге. И Стас понял, что тот за кулисами сейчас достанет оружие.
           
              Фарида и Игорь отступают вглубь сцены, но в какой-то момент Фарида упирается в широкую спину Курганова,  а Игорь проходит дальше. Стас, не оборачиваясь, толкает левой рукой Фариду на пол, а правой выхватывает из-за пояса пистолет. Песня обрывается. Фарида падает. Ствол пистолета перед лицом Игоря.
           
– Нет! – Фарида хватает Стаса за ноги.
 
 Тот, чтобы не потерять равновесие, и что бы не открыть Фариду, заваливается спиной на неё. Раздается выстрел. Стас, словно его сильно толкнули в плечо, разворачивается и, все еще падая прямо на Фариду, успевает перехватить пистолет в левую руку и стреляет в сторону кулис. Но Игорь оказывается на линии огня и принимает пулю на себя. Удивленно посмотрев на Фариду, он делает несколько шагов назад, прижимает руки к груди: «Как больно…», – и оседает на пол сцены. Стас, придерживая окровавленное плечо, закрывает Фариду собой. На сцену выбегают охранники. Фарида вырывается из-под Стаса и бросается к Игорю. Стас отстраняет подбежавшую к нему медсестру, прячет пистолет и идет со сцены. От Игоря отходит врач. Он растерян. На вопросительный взгляд начальника охраны комплекса только разводит руками.  

– Только не говорите никому. – Шепчет тот. – Иначе поклонники уничтожат нас вместе с вами.

 
Стас останавливается возле кулис.
 
– Как ты могла мне не поверить?
 
Фарида отрывает взгляд от тела Игоря. Смотрит на Стаса, не подымаясь с колен. Стас возвращается. Помогает ей подняться.
 
– Пойдем…
 
 Уходят со сцены. Появляются сотрудники милиции, какие-то люди в «гражданке». Фотографируют труп.
 
– Ничего не трогать. Закройте, черт возьми, занавес. Всех переписать. Не толпитесь здесь. Никого не выпускать. Работайте с залом…
 
И вдруг, из динамика раздается песня Игоря Росина «Ощущение тревоги»
 
Ощущение тревоги,
Безысходность, суета,
Чья-то пуля на дороге -
Это все же неспроста…
 
Надо было жить попроще,
Не соваться в чуждый мир,
Дом с пичугами у рощи,
А не деньги и трактир,
 
Тростник с лодкою на речке -
Банды нету на реке,
Место теплое на печке,
А не палец на чеке.
 
А теперь, пиши - пропало,
Сладкий мир из бурных грез,
Сил пожить осталось мало,
В доме, с рощей из берез.
 
Будьте прокляты разборки
Мира зла, машин, тревог,
Лежи с дыркой на задворке,
Где глоток последний смог.
 
Лежишь, и снег уже не тает,
В глазах застыл немой вопрос,
И мысль с душою улетает
Туда, где дом в краю берез.
(4)
 
Стихотворения авторов альманаха «Клад»:
1. А. Самохин «Баянист на солнце щурит глаз…» («Клад»- 1, СПб 1994, стр. 5)
2. Г. Кушнирчук «Друзьям» («Клад»-2, СПб 1994, стр.28)
3. И. Сафронов «Мне говорят…» («Клад»-4, СПб 1996, стр. 67)
4. Ю. Астахов «Последняя мысль» («Клад»-3, СПб 1995, стр. 8)

 
 
Рассказ был написан в 1992 году, а в 1996 году были добавлены стихи авторов из альманаха «Клад» и сюжетная линия с участием в акции "Голосуй, или проиграешь!"