Снова мысль настигает в объятьях зимы Что вселенная эта, ветер и мы Лишь дыхание чье-то не боле. Чу! Кончается Дикое поле. Провожая однажды в дорогу меня, Молвил старец, присев у порога: ォТвоё только то, что видишь с коня. А прочее не от Бога!サ Ну, давай же, гнедая, еще потерпи. Нам ли думать с тобой о загробной степи. Говорят, там бело, как от снега, И ни боли, ни страха, ни века. Ветер душу мою осушил, как стакан. Где осталась врожденная гордость! Гнедая неси меня сквозь туман, Вскидывай белою мордой! Между жизнью и смертью на самом краю Я ярёмную вену вскрою твою, И, напившийся крови, воспряну. Наложу шов на теплую рану. Вот вернемся, клянусь, жить начну по вине. И как жить по обиде забуду. Навек прирасту к горячей спине, Чтоб только грива и удаль. Только б видеть как пыль ускоряется прочь, Как в паху у тебя зарождается ночь, А в глазах отражается сеча, За которой могильная вечность. Только б слышать твой голос в потоке реки. В бормотании древней дубравы. Исчезните прочь друзья и враги, Падите буйные травы! Мы помчимся с тобою в тот самый предел, Где мы станем ничто, где мы будем нигде. Стук копыт раскатившимся громом Повторится. Ну, вот мы и дома!