Она обернулась, услышав мой тихий окрик. Глаза большие и взгляд беспризорной собаки, Как будто решила, что я почему-то смог бы Ударить её, а она не хотела драки. На бледную кожу добавить бы чуть румянца, А худенький нос присыпать бы жменей веснушек. Она мне понравилась — с ней бы в кино, на танцы, И больше не нужно бы было других подружек… Но плечи опущены, а на лице — испуг лишь. А я для неё — большой и безумно страшный. «Не бойся, красавица, я не обижу, слышишь? И я не планировал драться с тобой рукопашным, Я просто окликнул, увидев худую спину, Летящие волосы, бледную пудру кожи…». Она снова смотрит взглядом побитой псины, И, кажется, что объясниться со мной не может. Ныряет в проулок и тут же — быстрее дёру, Кричи — не кричи, не станет теперь и слушать. Но я не забуду её в этой дымке флёра, Запавшей в мою - иссушённую жизнью - душу.