Гудвин

Дата: 31 Декабря 2016 Автор: Зайцева Наталья

Вариации на тему
 
 
Действующие лица
 
Джеймс Гудвин
Майкл
Элли  - дети
Сэмми
Уильям, он же Билли
Полли – подруга Гудвина
Арлекин - приезжий
Толпа пьяниц
Лайперсон – директор цирка
Толпа актеров, Лилипут,  Г у т т а перчевый человек.
С о ф и - мартышка
С т а р е йшины Центра Волшебной Страны – три одинаковых человека с бородами
Дин Гиор – главнокомандующий армииГ у д в и н а, его ближайший помощник
С т е л л а – волшебница Розовой Страны
Бастинда – волшебница Фиолетовой страны
Волки
Летучие обезьяны
Икарос – вождь летучих обезьян
Колоссев – министр сельского хозяйства
Пиптетко – директор театра
Ино – министр иностранных дел
Человек без очков
Страшила Мудрый
Жители Изумрудного Города
Шайтанчик– чиновник на таможне
Действие первое.
 
Картина первая
 
Америка. Штат Канзас. Серая и скучная степь. Маленький городишко в послеобеденное время. Почти все жители еще на службе или на ферме. Только дети занимаются тем, чем захотят. И вот сейчас, несколько малышей сидят на траве, и цирковой артист Джеймс Г у д в и н , развлекает их сказками, песенками и фокусами. Его старый зеленый рюкзак хранит в себе десятки вещиц, с помощью которых можно твоить лбое «колдовство».
 
 
Г у д в и н (30-ти лет, довольно худой и нескладный, слегка сутулится, но когда играет, то двигается ловко и быстро, а его фокусы кажутся настоящим волшебством; одет неряшливо и лохмат):
 
Все мы здесь не без греха.
Кошка съела петуха.
А петух взмахнул крылами,
Да и взмыл под облака.
 
Он себе летит на юг.
Кошка думает – «Каюк.
В животе толкает что-то,
Будто бешеный утюг».
 
Прилетел в Страну Чудес.
Кошка против этих мест:
«Хоть бы, что ли на Канары
Ты меня принес, балбес!»
 
М а й к л : Дядя Джейми, а Волшебная Страна правда существует?
 
Г у д в и н : Разумеется, маленький Фома, стал бы я тратить время, рассказывая вам всякую ерунду, если бы она не существовала на свете?
 
Э л л и : А Вы там когда-нибудь бывали?
 
Г у д в и н : Глупая девочка! Если бы я там бывал, разве бы я вернулся в этот унылый городишко?
 
М а й к л : Откуда же Вы знаете, что она есть?
 
Г у д в и н : Потому что есть на свете много разных странноватых вещей и мест. Я бы очень удивился, если бы среди них не было хотя бы одной ма-аленькой и завалящей Страны Чудес.
 
С э м м и : И я шьмагу папашьть тудя, ешли шъем петуха?
 
Г у д в и н  (задумался): Не знаю, Сэмми , но думаю, что нет, не сможешь. Ведь для этого тебе пришлось бы съесть живого петуха – с клювом и перьями. Брр! Ты готов на такое?
 
С э м м и : Он же мне не влезет в рот!
 
Г у д в и н : Конечно, не влезет. Я о чем тебе и толкую!
 
М а й к л : Да не может такого быть, чтобы петух летел внутри кошки! А значит и в Волшебную страну попасть невозможно. Ее ни на одной карте нет, я в школе смотрел.
 
Г у д в и н : Не веришь? Вот так вот один мальчик тоже не верил, не верил да и…
 
М а й к л : Что?
 
Г у д в и н : В суп попал.
 
Э л л и : А! Как так?
 
Г у д в и н : Ну, само собой, очень просто, как можно в суп попасть. Ладно, расскажу. Хотя это давно было, я тогда еще маленький был. А в Канзасе тут неподалеку была зеленая рощица. Я там птиц ловил. Тоже такие зеленые, как называются, я забыл.
 
М а й к л : Не правда. Не могла быть в Канзасе роща. Да еще и зеленая. Откуда здесь зеленая роща, когда тут все серое?
 
Г у д в и н : Не веришь? Вот этот, о котором рассказ-то, тоже не верил. Не верил, не верил да и…
 
М а й к л : Что?
 
Г у д в и н : Шо-шо! Обед с лапшой… (Пауза)…был бы из него, если бы я мимо не шел. Я шел по роще и нес целую клетку с этими птичками, и вдруг слышу…(Пауза. Многозначительная)
 
Дети во все глаза сморят на Джейми.
 
(орет истошным голосом) А!
 
Дети: АААААА!!!
 
Г у д в и н : Вот. Именно это я и услышал. Он орал, как вы все вместе взятые. Я бросился бегом через чащу на этот ор. Бежал, бежал, вдруг зацепился за корягу, да и хлоп о землю! (хлопает в ладоши ребята вздрагивают.)Как раз в двух шагах от меня, за кустами стояла избушка людоеда. Людоеду посчастливилось  в тот день поймать одного мальчишку из нашего города - вы его знаете, только я вам его имени не скажу, потому что он теперь уже большой – больше меня и сильнее… Так вот из этого мальчика… назовем его условно Билли , людоед решил устроить себе шашлык на открытом воздухе. Пока он раскладывал костер, Билли от слез уже основательно просолился.
 
С э м м и : А людоед был штрашный?
 
Г у д в и н : О, просто жуткий! Тощий и сутулый. Что вы хотите, у нас людоеду добыть себе обед трудно. Людей наивных, таких как Билли , гуляющих в одиночку совсем мало. Бедный людоед, а я снова оставил его голодным!
 
Э л л и : Как же ты это сделал, дядя Джейми?
 
Г у д в и н : А вот как. Людоед от звука моего падения, конечно, забеспокоился. И по запаху сразу меня отыскал. Хвать меня за грудки! Трясет и рычит, того и гляди слопает.  Я сначала растерялся, потом испугался: глазищи у него – во! - красные от выпитой крови. Нос–морщинистый и волосатый. А пасть как мясорубка – и там зубы все сплошь гнилые, с червяками…
 
С э м м и (заплакал):Элли, я боюсь!
 
Э л л и : Не бойся, Сэмми, сейчас дядя Джейми расскажет, как он победил людоеда…
 
Г у д в и н : Он меня зря сразу не съел, потому что пока он раздумывал, меня осенило. Клетку с птичками, которую я до сих пор держал в руках, я открыл и все птицы набросились прямо на людоеда. Клюют, щиплют, в волосах путаются. Людоед нападения не ожидал, со страху бросил меня, а сам давай деру. Бежит, руками трясет, как танцовщица юбками, а эта мелкота зеленая сзади шлейфом вьется, и над головой, и даже из ноздрей торчит! Я тем временем  очухался, развязал Б и л л и , и мы с ним сбежали. Потом этот Билли  своему дяде-шерифу наябедничал на людоеда, вот у нас потом рощу-то и вырубили. Людоед, конечно, повывелся. Только и птички зеленые эти исчезли вместе с рощей, и с людоедом. Исчезли. Так всегда, когда плохое выводишь, выводится и хорошее, только вдвое быстрее. А Билли  с тех пор меня не очень любит. Боится, что я всем расскажу, как его чуть людоед не съел.
 
В это время мимо проходит высокий полный человек в форме – это инспектор У и л ь я м . Подозрительно и презрительно смотрит  на Джейми и ребятишек.
 
У и л ь я м : Эй, Джейми!
 
Г у д в и н : Привет, Билл! Как здоровьечко? 
 
У и л ь я м : Ничего. А ты что, опять там бездельничаешь и детей тому же учишь? А ну, пошел отсюда! Твой рабочий день закончился. Нечего тут толпу создавать. (подумал и прибавил) И беспорядок.
 
Г у д в и н : Ну, что вы, шеф! Какой беспорядок? Так сидим с ребятами, разговоры разговариваем…
 
У и л ь я м : Знаю я ваши разговоры – одни сплетни и небывальщина. Им надо учиться, работать – родителям помогать. А ты делаешь из них лодырей и тунеядцев, таких же, как сам.
 
Г у д в и н : Наработаться они еще успеют. Детство – самое счастливое время. Пока оно есть, нужно радоваться ему, нужно праздновать его. Вот ты, Билли , оттого такой и злой, что ты свое детство проворонил.
 
Дети хихикают и перешептываются: «Билли, Билли ».
 
У и л ь я м (от обиды у него свело нижнюю челюсть, лицо все сплющилось и жутковато перекосилось): Чего скалитесь, чертенята? Это ты им опять про меня нарассказал? После этого у нас удивляются: отчего это в городе не уважают власти?(детям) А ну, кыш! По домам, козявки! (замахивается на них, отчего они с визгом  разбегаются.Г у д в и н у): А с тобой я поговорю…
 
Медленно подходит кГ у д в и н у, который, спокойно поглядывая на него, начинает собирать кукол и принадлежности для фокусов в рюкзак.
 
Г у д в и н : Ну вот, Б и л л и . Чудак ты человек. Распугал детей. Чем они тебе не угодили? Или правда позавидовал? (внимательно смотрит в лицо Билли) Если это так, то прости меня, Билли , мне очень жаль. (Возвращается к рюкзаку).
 
Б и л л и
последняя фраза Г у д в и н а окончательно взбесила его. Кривое лицо стало красным, он подлетел к Джейми и огромной сильной рукой схватил за воротник, приподнял над землей и встряхнул, будто не человека, а куклу-марионетку. Из рюкзака посыпались игрушки, мячики, ленты, бумажные цветы, и  показалось, что посыпались они изГ у д в и н а
Не смей. Так. Со мной. Разговаривать. Я не хочу тебя давить, потому что ты – червяк, козявка. Меня засмеют и застыдят, если я схвачусь с тобой. Все равно, что медведь вышел на бой с тараканом. Много чести. Но если ты будешь продолжать меня злить, как таракана и раздавлю.
 
Г у д в и н : Хорошо, хорошо, Билли , не будем ссориться! Всех тараканов не передавишь. А если передавишь, некого будет давить.
 
Б и л л и : Что ты мелешь? (он озадачен) Собираешь все подряд, специально, чтобы я почувствовал себя тупым, да?
 
Г у д в и н : Да нет, вообще-то, это как-то само получилось.
 
Б и л л и : Что получилось?
 
Г у д в и н : Что ты почувствовал себя тупым… Говорят, это называется – познать себя.
 
Подумав, Б и л л и  швырнул Г у д в и н а на землю, словно мешок с картошкой.
 
Билл: Еще раз предупреждаю я тебя. Не трогай ты меня. Еще раз начнешь издеваться – поколочу так, что даже Полли не узнает.
 
Оставшись один, Г у д в и н , перекатывается на спину, и некоторое время лежит так, уставившись в небо. Через несколько секунд вся в разноцветных лоскутиках появляется нарядная П о л л и . Нарядная П о л л и  торопится – от детей она слышала, что появился Джейми. Его нужно найти и как можно быстрее пристыдить. Это почетная обязанность и любимое занятие П о л л и  после долгой разлуки.
 
П о л л и : Иисус, Мария, Иосиф! Милый, где ты шлялся? Гектор играл вчера. Позавчера играл Гектор. В понедельник Гектор играл тоже. А во вторник спектакль отменили, потому что приехал большой гость. Гектор обещал убить тебя, когда ты появишься.
 
Г у д в и н (поднимается; пытается выбить пыль из своей фигуры): Ты шутишь милая. Гектор не может играть. Ни в понедельник, ни во вторник, ни вчера, ни сегодня. Он вообще не может играть. И убить он меня не может. По той же причине, что и играть – нет таланта.
 
П о л л и : Но Гектор играл. Играл. И если ты сейчас не приведешь себя в порядок, ему придется играть и сегодня.
 
Г у д в и н : Ты хочешь сказать, он играл Карла Моора?
 
П о л л и : Вчера, и позавчера, и в понедельник.
 
Г у д в и н : И собирается играть сегодня?
 
П о л л и : И собирается.
 
Г у д в и н : А заодно, собирается убить меня, если я появлюсь.
 
П о л л и : Если появишься.
 
Г у д в и н : Ага. Тогда я появлюсь. Но приводить себя в порядок категорически отказываюсь.
 
П о л л и : Причины?
 
Г у д в и н : Целых две!
 
П о л л и : Первая?
 
Г у д в и н : Поглядеть, как Гектор будет играть Карла Моора.
 
П о л л и : А вторая?
 
Г у д в и н : Поглядеть, как Гектор будет меня убивать!
 
П о л л и : Смеешься? Сумасшедший!
 
Г у д в и н : Еще бы! Надо и мне поразвлечься! Я ж столько лет не был в цирке.
 
П о л л и : Ты бываешь в цирке каждый день! Ты там работаешь… Конечно, когда не валяешься в лопухах.
 
Г у д в и н : Вовсе нет. Ты путаешь две разные вещи: работать в цирке и бывать в цирке – это совершенно не одно и то же!
 
П о л л и : Ну, что за дурачина!
 
Г у д в и н : Молчи, кукла картонная! Что это на тебе надето? Неужели, это платье Амалии?
 
П о л л и : Конечно!
 
Г у д в и н : Ты играешь Амалию?
 
П о л л и : Разумеется! Я ведь не валяюсь вместе с тобой в лопухах.
 
Г у д в и н : А жаль… Постой, ты играла вместе с Гектором?
 
П о л л и : И вчера, и позавчера, и в понедельник.
 
Г у д в и н : И ты целовала его?
 
П о л л и : Ты что, не помнишь – в этой пьесе нет поцелуя.
 
Г у д в и н : Но я всегда тебя целовал.
 
П о л л и : Дурачок! Это потому, что я твоя возлюбленная.
 
Г у д в и н : Но вчера меня не было! Кого же ты целовала вчера?
 
П о л л и : Никого я не целовала. Потому что в пьесе нет поцелуя. Пьеса – это пьеса. И мне незачем было кого-то там целовать. А в реальности я не целую никого, кроме тебя.
 
Г у д в и н : Значит, ты целуешь меня в реальности?
 
П о л л и : Ну да.
 
Г у д в и н : А я и не разобрал… Милая! Милая Полли !
 
(бросается к ней, поднимает ее в воздух и целует).
 
Как хорошо, что ты есть у меня! Если тебя не было, я выдумал бы тебя. Или ушел бы отсюда в Волшебную страну. Уж там-то ты точно есть. Ах, там есть все-все, о чем только подумаешь, Полли!
 
П о л л и : Но ты ведь не уйдешь?
 
Г у д в и н : О, нет! Зачем? Моя цель лучше: я хочу построить Волшебную страну здесь. А ты будешь ее доброй феей. Ее светлой королевой.
 
П о л л и : И ты будешь играть Карла сегодня? Мне надоел Гектор. Он шепелявит. Это так противно. И у него глупый взгляд.
 
Г у д в и н : Разумеется, я буду играть. Не хочу, чтобы он целовал тебя.
 
П о л л и : Я бы и не дала ему себя целовать.
 
Г у д в и н : Это потому, что ты знаешь, что я здесь. Иначе сразу бы набросилась на него. Как во вторник.
 
П о л л и : В понедельник. Во вторник спектакля не было.
 
Г у д в и н : А, ну да. Вот ты и выдала себя.
 
П о л л и : Замечательно! Только посмотрите на это: он шляется, непонятно где, валяется в лопухах, срывает спектакль, а потом закатывает мне сцену ревности! Как приятно!
 
Г у д в и н : Я, П о л л и , был не в лопухах. Даже не знаю, сказать ли тебе, где я был. А впрочем, пожалуй! Меня так распирает, что если я не расскажу кому-нибудь, я лопну, и ты будешь собирать мои кусочки по всему Канзасу.
 
П о л л и : Гадость.
 
Г у д в и н : Вот именно. Я скажу тебе, милая Полли , где я был. Целую неделю я шел по дороге из К. в наш город. И в руке у меня было ведро желтой краски. Я красил дорогу, по которой шел. Камни, по которым я проходил, из серых становились золотыми, яркими, как весеннее солнце, как осенние листья, как церковные свечи! И я добился своего! Теперь в наш город ведет дорога, вымощенная желтым кирпичом. Никто не сможет удержаться оттого, чтобы не предпочесть ее всем дорогам на свете.
 
П о л л и : Но зачем, Джейми? Зачем людям идти в наш город? Что здесь есть такого, чего нет в других городах?
 
Г у д в и н : Как что? Здесь есть Полли! Замечательная, чудесная Полли, лучше которой ничего нет под солнцем. (пауза, во время которой П о л л и  целуетГ у д в и н а) Хотя, ты права – Полли  маловато, чтобы ради этого золотить дорогу… Эй! Полегче! Я не закончил…Я задумал нечто потрясающее, нечто… Словом, нечто.
 
П о л л и : И давно?
 
Г у д в и н : Что?
 
П о л л и : Давно у тебя эта новая бредовая идея? Я ведь его знаю – ходит и молчит, а у самого аж уши от счастья светятся!
 
Г у д в и н : П о л л и , я поделюсь с тобой большим секретом… Только дай мне собрать слова… Полли… я нашел клад! Тот самый клад, который ищу с тех пор, как бабушка поведала мне древнюю легенду Канзаса о волшебнике, побывавшем в Чудесной Стране, построившем там Изумрудный Город, но сбежавшем по малодушию вместе с огромным сундуком изумрудов. Он был наказан за свое мошенническое бегство – он умер с тоски по Волшебной стране, и перед смертью спрятал клад так, что найти его сможет только тот, кому дано построить новый Изумрудный Город.
 
П о л л и : Приехали. Какая легенда? Какой клад? Пойду в участок, нажалуюсь на Билли  – по-моему, он опять бил тебя по голове.
 
Г у д в и н : Легенда, как положено – легендарная. А клад, как положено – настоящий. И не надо трогать Б и л л и , у него и так жизнь тяжелая. Я нашел его – целый сундук с изумрудами. И я знаю, что с этим делать. Я собираюсь на эти самые деньги превратить наш город – вот этот самый город, эту серую дырищу – в сказку! Изумрудный дворец, изумрудные дома, фонари, сияющие зеленым светом, свежая зелень листвы, фонтаны, статуи… И конечно, театр! Мы построим здесь настоящий высокий театр, а не этот дряхлый балаган. И будем играть Шекспира, Еврипида, Расина!
 
П о л л и (опуская его восторженную интонацию): Быть этого не может, Джейми.
 
Г у д в и н : Почему?
 
П о л л и : Да потому что. Не может этого быть. Ты или спятил, или над тобой подшутили. Ну, сам подумай: какой здесь клад? Это же место раскопано вдоль и поперек тридцать тысяч миллионов раз.
 
Г у д в и н : Так много?!
 
П о л л и : Разумеется. И ты, как мыслящий человек, обязан это понимать. Кто-то, кто знает о твоем помешательстве на этой бабкиной сказке, подложил на твоем пути сундук со стекляшками, и посмеялся, стоя за углом. А ты выйдешь круглый идиот.
 
Г у д в и н : Полли. Ты, правда, считаешь, что Джеймс Гудвин  мог бы позволить кому-то обмануть себя? (театральным жестом подносит кулак ко лбу, утыкаясь в него костяшкой пальцев)  Я жестоко обижен. Знай же, маловерная женщина, что обмануть Джеймса Гудвина так же сложно, как повстречать канзасца в Волшебной стране! Я сам нашел клад, я видел его так же четко, как теперь вижу тебя, и я готов показать его, чтобы разрушить каменную стену твоего неверия!
 
П о л л и : Очень хорошо. Если ты можешь показать их мне – покажи. Может, возьмем с собой ювелира? Для оценки. А?
 
Г у д в и н : Ну, уж нет. Все ювелиры – скупцы, завистники и потенциальные уголовники. Идем только ты и я. И быстрее. Ты забыла: мне ведь еще играть сегодня.

Картина вторая.
 
Цирк. Довольно старый и вытертый. Публика вокруг тоже производит впечатление некоторой помятости и несвежести. Но ажиотаж просто чудовищный. Все кричат и толкаются, пытаясь поскорее протиснуться сквозь заросли праздничных лохмотьев к своему месту под куполом. Музыка из проигрывателя скрипит и ухает, создавая неотчетливое впечатление чего-то не то загадочно-увлекательного, не то загробно-зловещего.
Потом музыка стихает, свет гаснет, перед успокаивающимися зрителями появляется А р л е к и н . Он выглядит, как и подобает А р л е к и н у – высокий, ловкий, одетый в домино; нарисованный рот его, похоже, не нарисован, а в самом деле такой большой и вечно растянутый в улыбке, как  рот смеющейся маски. А р л е к и н а никто в зале не знает.
 
А р л е к и н : Дамы и господа! Почтеннейшая публика, здравствуйте! Я впервые в этом городе и чрезвычайно рад видеть вас  в таком количестве, качестве и добром здравии! Сегодня перед вашими глазами разыграют актеры  театра и цирка трагедию о благородном разбойнике Карле Мооре, о несчастном отце его, о прекрасной, любящей деве Амалии. Я страстный поклонник искусства, решил  принять участие в представлении! Вряд ли я буду так хорош, что смогу понравиться вам, но я лелею все же надежду – ведь чаще всего нам нравится именно тот, кто нехорош. Ита-а-а-ак! Я объявляю начало представления!
 
Голос из публики: Бойкий малый!
 
Второй: Разжег любопытство.
 
Третий: К своей персоне.
 
Четвертый: Откуда он взялся?
 
Представление начинается. Слышна музыка, обрывки стихов, выстрелы… Перед ареной сдерживаемый веревкой колышется большой воздушный шар. То один герой, то другой подбегает к шару и делает вид, что хочет забраться в него. Но каждый раз что-то мешает ему: то порыв ветра, то реплика другого персонажа, то собственное неумение, а подчас и нежелание… А р л е к и н  играет Франца Моора.
 
Карл Моор: (Произносит финальный монолог).О, я глупец, мечтавший  исправить  свет  злодеяниями  иблюсти законы беззаконием! Я называл это  мщением  и  правом!  Я  дерзал,  опровидение, стачивать зазубрины твоего меча,  сглаживать  твои  пристрастия!
Но... О, жалкое ребячество! Вот я стою у края ужасной  бездны  и  с  воем  и
скрежетом  зубовным  познаю,  что  два  человека,  мне  подобных,  могли  бы
разрушить все здание нравственного миропорядка!  Да,  я  и  вправду  могу  вызвать  изумление… По дороге сюда я, помнится, разговорился с бедняком. Он
работает поденщиком и кормит одиннадцать  ртов...  Тысяча  луидоров  обещана
тому, кто живым доставит знаменитого разбойника. Что ж, бедному человеку они
пригодятся! (Идет к шару, взбирается на него, рубит веревку и медленно, глядя ввысь, поднимается под купол)
 
Овации. Гаснет свет, затем загорается вновь, вместе с веселой музыкой. В круге света появляется А р л е к и н .
 
Голос из публики: Эй, а ты чего? Ты же вроде бы сдох!
 
А р л е к и н : Увы нет, мой друг! Это Франц Моор, как вы изволили выразиться, «сдох» – и совершенно справедливо, ибо туда ему и дорога, ибо мерзкий господин. Но я же не он – хотя вряд ли много лучше! Но об этом судить не мне, и даже – увы! – не вам! Я снова перед вами – в этом прелесть искусства. Я человек приезжий и сразу чувствую, как вам тут скучно. Но я, я помогу вам побороть скуку и одиночество! Сегодня же за мой счет пятьдесят бочек лучшего вина! Вперед – Франц Моор угощает всех! И ты братец мой, брат Карл, спускайся!
 
Второй: Браво!
 
Третий: Да он славный парень.
 
Четвертый: Щедрый, мерзавец!
 
Первый: А как ловко перетянул на себя все одеяло.
 
Четвертый: И все-таки, откуда он взялся?
 
Второй: Оттуда же, откуда и его вино.
 
Медленно из-под купола спускают шар Карла и вся публика вместе с актерами шествует в трактир. Музыка играет все громче. Смех превращается в визг. Танцы. За бутылкой – по счету …надцатой –Джеймс Г у д в и н рассказывает что-то «товарищам», с интонацией убеждающей, но отнюдь не убедительной.
 
Г у д в и н : Снова засадим рощу… Конечно, разве можно жить в таком воздухе! Дворец построю маленький, чисто символический. Зато будет шикарное здание театра – круглое, с высокими башнями и все сплошь из изумрудов! Дорожки опять же… вымощены зеленым, лужайки свеженькие… Как бы еще сделать так, чтобы вода в фонтанах была зеленой? Если окрасить, станет пачкаться. Нехорошо… Как думаешь, Билли , не хорошо?
 
Б и л л и (тоже порядком набравшись): Какие фонтаны, Джейми, что ты мелешь, совсем упился? Нагородил тут с три короба – слушать надоело…
 
1 - й   п ь я н и ц а : Вот-вот, врун несчастный, тунеядец, работать не работаешь, только врать и умеешь…
 
Г у д в и н : Ятебе ни слова неправды не сказал! За всю твою собачью жизнь! Зачем ты меня так… так?
 
1 - й   п ь я н и ц а : Ну да, как же! И тогда врал, и сейчас врешь, и про то, что не врешь, тоже врешь. Все врешь, врун несчастный! Про сундук врешь! Откуда у тебя сундук, вот скажи? Какой еще сундук?
 
Г у д в и н (распаляясь все больше и больше): Такой сундук! Я же сказал тебе, какой сундук. С изумрудами сундук. Нашел в засыпанной шахте. Теперь построю город. Изумрудный!
 
Все смеются. Пьяные и грубые. Джейми горячится все стремительнее и бесповоротнее.
 
Билл и: Вот кретин! Вы  слышали, а? Изумрудный город! Я всегда говорил, что ему бабка в детстве всю соображалку своротила – наслушался сказок, до сих пор верит. И добро б еще тихо себе сидел за печкой и мечтал, так нет же – он норовит подряд всем бить морду, если кто не верит в его людоедов, волшебников, саблезубых там ежиков всяких…
 
Г у д в и н : Саблезубых ежиков не бывает! Каким нужно быть дураком, чтобы говорить о саблезубых ежиках!
 
Взрыв хохота.
Джейми на миг замирает, как будто на него вдруг снизошла Истина с сияющим лицом и электрическими весами правосудия.
 
Я понял!
 
1 - й  : Ребята, внимание! Момент истины! (хохот)
 
Г у д в и н : Я понял: вы мне не верите?!(хохот) Но раз вы не верите, мне надо вам показать, чтобы вы… ИК! … Поверили… (решительно) Пойдемте!
 
Билл и: Чего?
 
Г у д в и н (встал. Настойчиво тянет Билл и за собой ухватив его щепотью за рукав пиджака): Пойдем, пойдем! Не верите, я вам сам покажу! В надежном месте… Чтобы никто не нашел… Ик! Изумрудный Город, все-таки… Идем-идем! Ик!...
 
2-й  (смеясь и пошатываясь, встает вслед заГ у д в и н о м): Он положительно рехнулся! Нахлебался зелья, вот камни зеленые и мерещатся. (хохот) А если… (понижает голос, все в кабаке оглядываются на него) если он в самом деле нашел клад… то каким надо быть идиотом, чтобы показывать его всем!
 
3 - й : Да врет он все! Все ж знают Джейми – врун, бродяга, тунеядец.
 
1 - й  : А может и вправду чего покажет? Эй, Джейми! Держу пари на твою собачью жизнь, что не покажешь!
 
Г у д в и н : Есть, есть сундук. Идем! Идем все за мной!
 
1 - й  (хохочет): Ну, вот и договорились! Какое сейчас будет представление, ребята! Получше, чем в цирке! Айда за мной!
 
Все вываливаются на улицу. Шум, крики, гомерический хохот и отборная ругань.  Г у д в и н  ведет весь этот пьяный сброд к своему тайнику. Кто-то затягивает песню, похожую на панихиду. У правого портала ветер треплет на веревке воздушный шар. Душно в воздухе.
 
Г у д в и н :  Вот. Здесь. (Останавливается у старого сарая, дверь которого завалена бревном).
 
В это время совсем рядом проходит поезд. Над ним грохочет гром, хохочет гром. Страшно…
Веселая процессия сталкивается в кучу; обрывается панихида.
Г у д в и н  оттаскивает от двери бревно. Толпа вваливается за ним внутрь, но он один выталкивает их из сарая, они кучей грузятся у входа… Кто-то подымается, подхихикивая. Замирают любопытные.
Страшный и нелепый крик в сарае. Это кричитГ у д в и н .
 
Пропало!!! Оно пропало! (выскакивает из сарая, страшный, жалкий, непонимающий)
 
Народ глядит на него насмешливо, презрительно. Некоторые с ненавистью. Некоторые с жалостью.
 
2-й : Ну, где же твое сокровище, Джейми? Показывай!
 
Г у д в и н: Сундук исчез! Кто-то похитил его… Кто-то пробрался в сарай раньше меня… Надо обыскать всех…
 
3 - й : Кого обыскивать? Не было сундука!
 
2-й : А мы поверили. Смешно, да? Билли , ты глянь, ведь он смеется! Он нас сюда приволок, мол, вон какие идиоты, в волшебников верят! В клады!..
 
Б и л л и : Кто верит?! Я верю?! Я ему никогда не верил! А ну, иди сюда! (Ему нужна была только команда, чтобы ревом броситься наГ у д в и н а. Тот отталкивает его от себя с силой, которой сам не ожидал. Билл и, оправляясь) А-а-а! Эй, смотри… Да он меня ударил что ли?
 
2-й : Вроде того…
 
Г у д в и н : Как же так? Ведь никто… ведь я никому…
 
Б и л л и : Сейчас я ему врежу! Паршивец!
 
Бесформенная куча лезет и напирает наГ у д в и н а.
 
1 - й  : Давай, давай, ребята! Уговор был, слово надо держать! (Ловко подбегает позади всей кучи, кулаком бьет Г у д в и н а сбоку, тот падает, но быстро снова вскакивает)
 
Г у д в и н : Я понял!.. Да, нет, ведь этого быть не может!(удар) Где?.. Амалия?
 
1 - й  : Чего?
 
3 - й : Ты понял, что он спрашивает?
Смех
 
1 - й  : Эй, ребята, да он вправду рехнулся! Просит Амалию!
 
2-й : Ну, пусть пойдет, поищет!
Смех
Джейми вырывается из кучи, бежит назад к цирку. За ним по пятам бежит вся толпа.
 
В это время поезд, который стоял на станции издает гудок и шумно отходит. Со станции к цирку идут работники цирка: директор Л а й п е р с о н , актеры, лилипуты, Гуттаперчевый человек. Их пестрая толпа встречается с серой кучей из трактира. На ветру по-прежнему колышется воздушный шар. Один из лилипутов, испуганный напирающими с двух сторон толпами людей, прыгает выше головы, стремясь достать корзины, но не достает даже ее дна.
 
Г у д в и н (Останавливается в нескольких шагах от цирка. Толпа в месиво сбилась вокруг него): Если это она, ведь я убью ее, господа…
 
Л а й п е р с о н : Стоять!!! Это что еще за сборищч чудовищч? Что набежалищч сюда, ироды! А ну-ка не создавать беспорядков!
 
Толпа останавливается перед его протянутой рукой.
 
Джеймс Гудвин ! Это ты подначиваещч сей толп на беспорядк? Я тебя быстренько рассчитаю, поганец! Ты мне давно всю статистику ломаищч и портищч! Что понабежал сюда, а? Что сказать имеещч ,а?
 
Г у д в и н : Господин Лайперсон, вы только не смотрите, что я… и все товарищи тут… выпивши…
 
Пауза. Директор Л а й п е р с о н  честно пытается на это не смотреть
 
Тут дело чрезвычайной важности, господин директор! Меня только что бесчеловечно ограбили! Ограбил человек, от которого я не мог ожидать такого ни за что и никогда! Помогите, сэр… Илискажите, что я ошибаюсь! Ведь не могла она, не могла, скажите!
 
Л а й п е р с о н (делает вид, что скрывает презрение): Она (с нажимом) не могла… Потому что нет, собственно, никакой оны. О какой такой оне может идти рещч, молодой человек? Я совершенно Вас не понимал!
 
Б и л л и : Он спятил, сэр! Выпил лишку! Я ему мозги недовправил, разрешите закончить?
 
Г у д в и н : Замолчи, дурак, здесь вопрос жизни и смерти! Господин директор! В сарае, том, что за углом, я спрятал клад – большой сундук с изумрудами… Они нужны для постройки Изумрудного Города. Мечта, понимаете! А сейчас я вижу: нет сундука! Ха-ха! Вот таки-таки нет и все! Ха-ха! Вот так-таки тю-тю просто… Фьють! Ха-ахаха! И нету сундучка-с, изволите видеть! (Он видит, что и директор, и вся прочая публика скучает и смотрит на него, как на плохого и бесплатного уличного актера) Вы, я вижу, не хотите входить в мое положение.
 
Л а й п е р с о н : Отчего же. Только чего же вы от нас-то хотите, любезнейщчий?
 
Г у д в и н : Да как же «чего»! Я хочу найти того – вернее ту – кто меня ограбил… Только одному… вернее, одной… человеку… человеке…черт!.. Только ей я говорил о кладе и показывал его.
 
Л а й п е р с о н  (устав): Да кто же это, снимайте уже вашу интригу, она пообносилась.
 
Г у д в и н : Кто?! Он спрашивает, кто! Амалия! Я час уже твержу – А-ма-ли-я!
 
Перешептывание и переглядывание в обеих толпах. На Г у д в и н а  указывают пальцами, качают головами, хихикают в воротники и рукава.
 
Лилипут (смотрит на Г у д в и н а снизу вверх, как будто сверху вниз): Амалия? Милый мой, не хотите ли вы сказать, что героиня Шиллера материализовалась здесь в Канзасе, чтобы обчистить ваш сарай? Специально преодолела для этого временную дистанцию и культурно-исторический контекст? Скажите, молодой человек, а что вы пили?
 
Г у д в и н (пытаясь перекричать говор и смехи): Почему героиня? При чем здесь Шиллер! Я говорю о нашей Амалии! О Полли , которая играет Амалию!
 
Л а й п е р с о н : Милый мой, вам дурно? Вы бредите! В нашем театре нет и никогда не было ни одной женщины-актрисы…
Пауза.
 
Г у д в и н : Что за чушь! Как не было? Дикость какая. А кто же тогда играл Амалию? Мне что, показалось, что я играл сегодня блестяще Карла Моора у Вас в театре?
 
Л а й п е р с о н : Ну, играли вы, положим, средненько… Но в это к делу не относится. А вот Амалии, и правда, не было никакой. Вы что, забыли – мы всякий раз рядим в женское платье картонную куклу.
 
Г у д в и н : Картонную…
 
Голос сверху: …куклу! (с потолка на нитках опускается картонная кукла-марионетка в человеческий рост. На ней платье Амалии. Она похожа на П о л л и. Только лицо ужасно страшное).
 
Г у д в и н  в ужасе кричит.
 
Г у д в и н : Что это… та-а-ко-кое?
 
Актеры: Твоя Амалия!
 
Г у д в и н : Вы… меня…врете… Что это? Страшная кукла… (вздрагивает) Где моя Амалия, Полли… П о л л и  целует только Джейми…  Не целует, если нет в пьесе…
 
Л а й п е р с о н : В пьесе нет Полли !
 
Г у д в и н (неуверенно): Но мы не в пьесе…
 
Актеры: Разве?
 
Кукла смеется.
 
Г у д в и н , шатаясь, опираясь о стену цирка, от мерзости отступает подальше.
 
Г у д в и н : Господи, да что же это?
 
Кукла: А пить нужно завязывать, Джемочка! Мусик ты мой, veritas, конечно, invino, но не в этом же пойле, которым вы там  насасываетесь до одурения!
 
Г у д в и н (продолжает дрожать): Но голос!(умоляюще) Откуда у куклы голос?
 
Л а й п е р с о н : Откуда-откуда. Как всегда, наша Софи-мартышка дергает за нитки, она же говорит, за твою Джульетту.
 
Г у д в и н : Амалию…
 
Л а й п е р с о н : Ну вот, он уже согласен!
 
Г у д в и н : Я не согласен! Где моя невеста? Что происходит? Какаяеще мартышка?
 
С о ф и - м а р т ы ш к а : Да я же, я - Софи-мартышка  !
 
Она выскакивает из-за ширмы и бросается в объятия Г у д в и н а. Она в точности повторяет отвратительные черты лица картонной Амалии, ее платье так же представляет собой гору сшитых цветных лоскутов. Поэтому когда падают картонки кукольного тельца, как щелчком ножницотрезанные, резко вниз, вместо них вырастает, будто живая копия мерзкого кошмара, страшное обезьяноподобное женское существо.
 
Все кромеГ у д в и н а: Это С о ф и - м а р т ы ш к а !
 
Все хором запевают цирковую песенку.
Г у д в и н сидит на земле, обхватив голову руками. Он на грани безумия. В середине песни беснующиеся люди начинают хватать его, втаскивать в круг. Они потешаются над ним, корчат глупые и жуткие рожи, кто щипается, кто пихается, кто тянет танцевать. Г у д в и н крутится волчком, отбиваясь от них, закрывая лицо руками.
 
Г у д в и н : Что же они делают? Что! Хотят уверить меня, что я сошел с ума… Не было Амалии. Не было Полли. Не было сундука! (кричит, срывая голос до хрипоты) Не бы-ло!!! И их, может быть, тоже нет, а только снятся, только видятся мне эти рожи?!
(внезапно останавливается) А я? Господа, ответьте, а я тоже – снюсь кому-то? Или может быть, и я из картона?
 
Л а й п е р с о н  (плавным, монотонным голосом без интонаций и эмоций): Все мы снимся. И все из картона. (резко, ткнув в Г у д в и н ауказательным пальцем) Кукла! (и смехи, смехи, смехи…)
 
Г у д в и н : А-а-а-а!!!
 
Люди-куклы продолжают бессмысленное бешеное кружение. Г у д в и н уже отчаялся укрыться от них.
 
Г у т т а перчевый человек (кривляясь подходит кГ у д в и н у):Кстати, господин Моор, Вам тут была бумажка такая… Если я не потерял…
 
Г у д в и н : Какая бумажка?
 
Человек: Адресованная…
 
Странно рябя лицом, и дергаясь всем телом, шарит по одежде резиновыми руками, в результате чего в пальцах у него оказывается мятая записка.
 
Г у д в и н : От кого это?
 
Человек: Оставили милейший господин, которые изволило выступать, которую порадовал и умилил наш городок, так что он даже подарили нам свои шарики…
 
Г у д в и н : Какие такие… шарики?
 
Человек: А воздушные-с.
 
 
Г у д в и н :  А… Этот хмырь, который выделывался тут на спектакле.
 
Человек: Выделывались. И получше-с вашего-с.
 
Г у д в и н : И что же он мне-то пишет… (разворачивает записку, погружается в чтение. На заднем плане продолжается вакханалия вокруг Софи, люди там  пантомимой показывают все, о чем говорится в письме) «Уважаемый Джеймс Г у д в и н , покорнейше спешу уведомить Вас, что денюжки твои тю-тю! Камушки я себе употреблю как следует. Равно как и девчушку твою того тоже… Она кстати, девица ничего, смышленая. Сразу просекла, где пахнет наживой. Так что желаю Вам всяческих благ. Поскольку шар камней не увезет, нам с Амалией пришлось уехать поездом. Так что оставляю вам мой транспорт как ничтожную плату за Ваши услуги, молодой человек. Можете полететь на нем хоть в Волшебную страну… Любящий тебябрат Франц»…(Продолжает стоять, держа письмо перед собой, мертвым взглядом глядит в пространство, бормочет, как в бреду)«Камушки употреблю… Девицу употреблю… Девица просекла… Просекла… Желаю благ, ничтожный человек… Можете полететь в Волшебную страну… Ха-ха-ха! Если отыщете ее, ничтожный человек, ничтожный человек… Ничтожный!..»Хватит! Я не могу больше! Я ухожу!
Хоровод замирает, звуки приглушены
 
Б и л л и : Что он сказал?
 
Г у т т а перчевый человек: Сказал, что уходит.
 
Б и л л и : Этого нельзя.
 
Г у т т а п е р ч е в ы й  ч е л о в е к:: Почему?
 
Б и л л и : Он должен денег господину директору.
 
Л а й п е р с о н : В самом деле, должен.
 
1 - й   п ь я н и ц а : И он пари проиграл.
 
Г у д в и н : Пойдите к дьяволу! Все к дьяволу! «Всяческих благ… Можете полететь в Волшебную страну…»(смеется истерически, жутко) Я лечу! Решено, господа, я лечу! (бежит к шару, который до сих пор ветер треплет на веревке)
 
Л а й п е р с о н (замирает, становится вполне нормален и серьезен): Куда он собрался лететь, он и влезть-то в корзину не сможет.
 
Г у т т а п е р ч е в ы й  ч е л о в е к: Нет, не сможет, куда ему. Ой, смотрите, он влез в корзину! Вот, молодец, умничка, золотце!
 
1 - й   Актер: Молчи ты, убогий. Подумаешь, влез. Как он полетит? Совсем рехнулся парень, а нам теперь возись.
 
Г у т т а п е р ч е в ы й  ч е л о в е к:: Что правда, то правда, брат, одни хлопоты… Глядите, глядите, что это?!
 
Гром.
Молния.
Сильный ветер.
В Канзас пришел ураган.
 
Г у д в и н сидит в корзине, ухватившись двумя руками за борт, его швыряет от стенки к стенке. Шар рвется в небо. Наконец веревка не выдерживает, вместе с раскатом грома она лопается, шар взлетает.
 
1 - й   п ь я н и ц а (озадачен): Во дает. Я даже как-то не ожидал от него. А ты, Билл?
 
Все какое-то время молча стоят на ветру и смотрят в небо и только теперь происходит какое-то шевеление в рядах.
 
1 - й   п ь я н и ц а : Э-э, я вот что-то не понял, сейчас что было?
 
3 - й : А вот это уже было не надо.
 
2-й : Правда, было?
 
3 - й : Правда. И не раз.
 
2-й : А я думал.
 
3 - й : Я тоже думал. Теперь пора и отдохнуть.
 
2-й : А может, уже и выпить можно?
 
3 - й : Очень даже.
 
2-й : Так пойдем.
 
3 - й : Да, пошли уже.
 
2-й : Что-то я еще должен был…
 
3 - й : Да?
 
2-й : Ты не помнишь?
 
3 - й : Я? Нет. А ты?
 
2-й : Говорю же, забыл.
 
3 - й : Не важно значит. Пошли.
 
2-й : Пошли. (Собирается уходить, замирает) Ах, вот: жалко, хороший был человек.
 
3 - й : Хороший не хороший, а все-таки тварь Божья.
 
2-й : Ну, пусть Бог ему и поможет.
 
3 - й : Да, все в Его власти.(уходят)
 
Л а й п е р с о н : А как вы думаете, куда его понесло?
 
Б и л л и : Вроде бы, он в Волшебную страну собирался…
 
1 - й   п ь я н и ц а : Билли , прости, но ты думаешь, ветерок у него спросил перед тем как снять шарик с якоря: «Сэр, вам куда? – На север, шеф, мне бы в Волшебную страну к открытию метро поспеть, сумеешь? – Нет проблем!»
 
Б и л л и : Ты ни во что не веришь. И в Волшебную страну не веришь, и в Джейми не веришь.
 
1 - й  : Ну, да. А ты что же, можно подумать уверовал? Увидел чудо и уверовал?
 
Б и л л и : Я еще раньше уверовал. Посмотрел бы я на тебя, когда бы тебя решили сожрать вместо ланча. И не в такое бы ты уверовал.
 
1 - й  : Так тебя и правда тогда в роще?.. А что ж ты говорил…
 
Б и л л и : Заткнись, а! Откуда ж я знал, что она так р-раз – и оборвется… (уходит)
 
За ним расходятся все остальные, начиная уже понемногу забывать странное и неприятное происшествие, будто его и не было. Только обрывок веревки, мокнущий в луже, мог свидетельствовать о том, что в Канзасе когда-то жил Джеймс Г у д в и н ..
 
Занавес

Действие второе
 
Картина первая
 
Необычайно красива была Страна, над которой несся высоко в облаках воздушный шар! Маленькие, будто игрушечные, домики, покрытыекруглыми остроконечными крышами,  утопали в яблочных, вишневых, сливовых деревьях, а также в деревьях, которые каждый год приносили разные плоды.  Дорожки выложенныерозовыми и голубымии фиолетовыми камнями, расходились в разные стороны от главной дороги – вымощенной желтым кирпичом. А Г у д в и н  летел на воздушном шаре.
 
Г у д в и н : Эй, Гудвин , куда это мы летим? Готов поклясться Тенью отца Гамлета, что под нами Волшебная Страна. Ты, Гудвин , окончательно сошел с ума, и перебрался жить в мир своих фантазий. Кстати, фантазии у тебя что надо! Здесь красиво… Маленькие человечки на зеленых полянках – как им здесь хорошо, как спокойно, как весело. А может быть, Гудвин , в тебя шарахнула молния, там, в Канзасе? Вот так, должно быть, и полагается выглядеть раю для Гудвинов. Не пролететь свою станцию…
 
На поляне танцуют жители Центральной Страны.
 
Первый  с т а р е йшина (забравшись на камень, кричит оттуда веселым, танцующим людям): Эй, друзья! Кто живет в самом сердце Волшебной страны?
 
Люди: Мы!
 
Первый: У кого нет ни короля, ни королевы, ни волшебника, ни волшебницы?
 
Люди: У нас!
 
Первый: Кто самый свободный народ в Волшебной стране?
 
Люди: Мы!
 
Первый: Кто самый счастливый народ в стране?
 
Люди: Мы!
 
Первый (тон его слегка меняется): А что это так грохочет за холмом?
 
Люди (удивленно): Мы?
 
Первый: Да, нет! Эй, вы, прислушайтесь! Что там за шум?
 
Люди, разгоряченные праздником, не могут понять, что идет беда, которая сломает их маленькое кукольное счастье.
 
Люди: Это волки Бастинды!
 
- Железные зубы!
 
- Клыки как кинжалы!
 
- И когти как бритвы!
 
- Мы все погибли!
 
Из-за холма появляются жуткие на вид звери. Они с неотвратимостью смерти надвигаются на деревню. А люди мечутся по траве, как мальки в аквариуме с щукой, без надежды на спасение, каждый желая только быть не первыми.
 
- Стреляйте же их! Тумм, что же ты не стреляешь?!
 
- Марта, да ведь я не умею!
 
- А ты без умения!
 
Один за другим раздаются выстрелы. Волки целы и невредимы, зато одна пуля попадает в воздушный шар. И так потрепанный ветром, он окончательно сдается и падает.
 
Г у д в и н : Ай-й-й! Вот, кто учил их стрелять, а? Прощай, Гудвин , если ты все-таки был еще жив, теперь уже станешь окончательным мертвецом…
 
На миг и люди, и звери  - все на поляне замирают, задрав головы вверх.
 
Люди:  - Смотрите, от неба оторвался кусок!
 
 - Он падает прямо на нас!
 
- Может быть, это летучие обезьяны?
 
- Нет, это похоже на огромную черную тучу.
 
- Она раздавит всех нас! Надо бежать, скорее!
 
Шар опускается, от толчков воздуха его вертит над поляной.
 
Г у д в и н (себе): Этим маленьким человечкам нужна помощь… А я могу им помочь? Не могу я им помочь. А они могут мне помочь? Не могут они мне помочь. Не в этой жизни… Не в этой?
 
Человек на поляне (кричит): Эй, там кто-то наверху, верхом на туче! Это волшебник!
 
Г у д в и н (громким и грозным голосом): Я великий волшебник Гудвин ! Я явился с неба покарать тех, кто угнетает добрый, честный народ Волшебной страны! Сейчас я опущусь на головы мерзким тварям и размажу их по земле! Отойдите, добрые люди! (тихо) Чего они застыли? Не видят, волшебник падает?
 
Но в следующее мгновение поляна была уже пуста: жители деревни попрятались  по укромным уголкам, а волки, напуганные волшебником, поспешили убраться восвояси.Шар падает стремительнее и стремительнее. Г у д в и н  бросается на дно корзины, закрыв голову руками.Осколок неба с волшебником-мстителем-за-угнетенных внутри падает на землю бесформенной грудой тряпок. Некоторое время на поляне тишина, наконец, Г у д в и н  медленно на карачках вылезает из-под шара. Весь народ, собравшийся на поляне, немедленно бухается на коленки и утыкается лбами в землю. Когда Г у д в и н  поднимается и приходит в себя, он очень удивлен, видя перед собой лежащий город.
 
Г у д в и н (себе под нос): Эт-то что? Неужели, я их все-таки подавил? Что, всех? Жалко-то как. А главное, ни за что…
 
С т а р е йшина (гнусавым голосом, так как нос у него прижат по-прежнему к земле): Приветствуем тебя, великий волшебник, спустившийся с неба!
 
Г у д в и н : Уф, ну, слава Богу, живы… А где волшебник? Идиот… Это же я волшебник. (принимает позу) Здравствуйте и вы, мои милые пресмыкающиеся друзья!
 
С т а р е йшина: Что-о?
 
Г у д в и н : Я говорю, вставайте, вставайте! Не буду же я разговаривать с затылками?
 
С т а р е йшина: Это очень любезно с твоей стороны позволить нам подняться. (встает, поднимает на ноги остальных лежачих горожан) Жители города благодарят тебя за чудесное спасение, о великий…
 
Г у д в и н : Г у д в и н ! Великий и Ужасный.
 
Другой  с т а р е йшина: Видим.
 
Г у д в и н (постепенно входит в роль): Мое постоянное место жительства там. (тыкает пальцем в небо, маленькие горожане по команде поднимают головы) Да-да, там, витал в облаках. У меня там дворец, поближе к солнышку, круглый год лето, отличный климат, соседи не мешают… Но, как-то ради развлечения я смотрел вниз в подзорную трубу. Сюда, на землю. Какой кошмар увидел я, вы не представляете!
 
Т р е т и йС т а р е й ш и н а: Представляем.
 
Г у д в и н : Ах, да, вы ведь здесь живете… (в сторону) Ни черта вы тут не представляете! (людям) Что я увидел: там войны, здесь засуха и голод, тут тираны и притеснители, здесь чума и пожары… кризис, инфляция, безработица… Как несчастны люди на земле, подумал я!
 
С т а р е й ш и н а: Вы так подумали?
 
Г у д в и н : Подумал.
 
С т а р е й ш и н а(с сомнением): Там, наверху?
 
Г у д в и н : На верху. В воздушном дворце из облаков и солнечного света.
 
С т а р е й ш и н а: Вы, должно быть, очень добры, если там, в небе у вас находится время думать о несчастьях людей на земле.
 
Г у д в и н : Да-да. Так на чем я остановился? А. Как несчастны люди! И вот, я решил спуститься с небес на землю. (в сторону) Или меня решили спустить… (людям) По правде сказать, последней каплей стало то, что я увидел как на ваш маленький город нападают эти ужасные звери. Я не мог остаться равнодушным и решил предложить вам помощь.
 
С т а р е й ш и н а: Еще раз благодарим Вас за это, о, Великий и Ужасный Гудвин .
 
Г у д в и н : По-моему, вы не поняли меня. Это была не помощь. Это было только своевременное вмешательство. Если вы хотите, я могу остаться здесь и защищать вас всегда, когда это понадобится.
 
С т а р е й ш и н а: Ах, вот как?
 
Г у д в и н : Ах, вот как.
 
С т а р е й ш и н а: Вы позволите, на минуточку? (указывает на остальных старейшин.)
 
Г у д в и н : Да пожалуйста.
 
Старейшины собираются кучкой, почти соприкасаясь головами.У всех у них одинаковые длинные бороды и сосредоточенные лица.
 
ПервыйС т а р е й ш и н а: Вы думаете, у нас есть выбор, друзья?
 
Второй: Выбор есть всегда!
 
Т р е т и й: Вот, только этого нам не надо, пожалуйста.  Выбор, конечно, есть всегда, но в чем он заключается? Сыграть в ящик сейчас, когда он рассердится и забросает нас молниями – я уверен, уж он забросает – или потом весь век корячиться под его «покровительством». Я, пожалуй, выберу третье: удавлюсь прямо тут, на этой яблоньке.
 
П е р в ы й: Будь, пожалуйста, повнимательнее, это слива.
 
Т р е т и й: Не существенно! Ты предлагаешь подождать,пока здесь вырастет яблонька, чтобы непременно удавиться на яблоньке?
 
П е р в ы й: Тихо. Ясно одно: перед нами могущественнейший чародей. И с нашей стороны было бы благоразумнее и мудрее не навлекать на страну его гнев.  К тому же, не известно, как его власть отразится на нашей судьбе. Возможно, все к лучшему…
 
В т о р о й : Надежда умирает последней!
 
П е р в ы й: Кроме того, нам просто необходима помощь для борьбы с волшебницей Бастиндой. Не сегодня-завтра она-таки соберется нас завоевывать.
 
Т р е т и й: Не лучше ли просить помощи у Стеллы или Виллины? По крайней мере, мы можем быть уверены  в их доброте и честности.
 
В т о р о й : Старый друг лучше новых двух. А старых двух, лучше новых друх… Ох…
 
П е р в ы й: Боюсь, нам нужно решать сейчас, безотлагательно. Времени советоваться с правительницами Желтой и Розовой страны нет.
 
В т о р о й : Но мы и сами с усами!.. (запнулся, увидев, что все смотрят на него) Или нет?
 
Т р е т и й: Как бы этот великий и ужасный усы наши нам не пообрывал…
 
Г у д в и н  ожидает решения, изо всех сил стараясь скрыть признаки беспокойства.
 
Г у д в и н  (себе): Что я наделал? Зачем я полез в эту роль, ведь сразу ясно, что грим мне не по роже. Как я буду волшебником, да еще великим и ужасным, здесь, в стране, где, небось, на каждом шагу настоящие чудеса… Прилетел, упал с неба и думаю, что меня тут ожидали день и ночь – когда это прилетит дурак Гудвин  вести нашу страну с светлому будущему? …И в воздух чепчики бросали… С чего вообще я взял, что их надо куда-то вести? Может они и сами неплохо дойдут?..
 
П е р в ы й: Великий и ужасный Гудвин ! Простите нам наше промедление. Мы приняли решение: мы предлагаем Вам взять в свои руки управление нашими землями… (пауза)с тем условием, что вы защитите нас от нападения злой волшебницы Бастинды, а также освободите от нее Фиолетовую страну, которой она насильно завладела и управляет.
 
Г у д в и н (обреченно): Так я и знал.
 
П е р в ы й: В каком смысле?
 
Г у д в и н : Ну, разумеется, в том, что если правишь страной, логично защищать ее свободу и независимость…
 
П е р в ы й: Спасибо Вам за эту честь. Вы увидите, что наша страна очень хороша, она просто создана, чтобы ей правили и ее защищали.
 
Г у д в и н (без энтузиазма): В самом деле? Какая радость.
 
П е р в ы й: У нас такие добрые, наивные люди, такая плодородная почва, такие яркие цветы, такие зеленые деревья…
 
Г у д в и н : Зеленые, вы сказали? А есть ли у вас столица?
 
П е р в ы й: Боюсь, что нет. Мы как-то все не соберемся обзавестись. А что, очень надо?
 
Г у д в и н : Очень. Так, господа, послушайте меня! Если вы все действительно хотите, чтобы я остался здесь и стал вашим правителем и защитником, нам просто необходимо построить столицу для Страны Гудвина.
 
П е р в ы й: Столицу?
 
Т р е т и й(тихо): Надо удивляться не этому. Надо удивляться так: Страны Гудвина?
 
Г у д в и н : Да-да-да, стране нужна столица, как женщине нужны глаза, в которые мужчина мог бы смотреть, когда разговаривает с ней, понимаете?.
 
В т о р о й : Когда же Вы планируете строить нашей женщине глаза, о, великий?
 
Г у д в и н  (с энтузиазмом): Прямо сейчас! Нет, разумеется, после обеда…
 
Затемнение
Картина вторая
 
Яркая подсветка, сверкающая переливами разных оттенков зеленого.
Идет полным ходом строительство Изумрудного Города.
Г у д в и н  в зеленом облачении и зеленых очках руководит постройкой, дирижирует певцами, командует людьми, которые везут сундуки с изумрудами и материалами для постройки. Перед тем как открыть крышку сундука, он всем раздает зеленые очки.
 
Г у д в и н  (прохаживается взад-вперед, наблюдая постройку): Замечательная все-таки штука эти очки… Теперь все изумрудное. Как я не додумался до этого там, в Канзасе. Все могло сложиться иначе. (рабочим, которые собираются открыть один из сундуков) Эй-эй-эй, ребята! Не трогайте этот! Это может быть опасно – там мои личные вещи.
 
Рабочие отходят, и Г у д в и н  пытается сам утащить сундук к Дворцу. Занятый этим делом, он не замечает появившегося у него за спиной розового сияния. Из этого сияния появляется С т е л л а  – вечно юная волшебница Розовой страны. Она очень красива – хрупкая, изящная, лицо озорное, с детской хитринкой, но когда она не улыбается, то видна затаенная глубина и мудрость вечности.
 
С т е л л а : Приветствую тебя, великий Гудвин , волшебник, явившийся с неба!
 
Г у д в и н  (смущен): Э-э… добрый день, ваше… простите, не знаю, как назвать такую красавицу!
 
С т е л л а (мгновенно, не давая ему опомниться, бьет его по щеке): Хам! Какая я тебя красавица, когда я уже двести лет правительница Розовой страны! Язык он тут распустил – «красавица»! Ух, я бы показала всем таким небесным волшебникам! (С т е л л а  в ярости, но потом резко останавливается, тонкими изящными пальцами обхватывает голову, слегка встряхивает волосами – и вот, перед Г у д в и н ом уже совсем другой человек) О, простите меня, глубокочтимый Гудвин , я забылась. Видите ли, мой характер, он очень двойствен. У всех женщин двойственный характер: они одновременно пытаются казаться моложе, но внешний вид вступает в противоречие с внутренней зрелостью. У меня эта сложность еще напряженнее: ведь между внутренним и внешним моим обликом пролегают столетия. Меня зовут Стелла . Прошу Вас не обременять свой язык лишними эпитетами при разговоре со мной, обойдемся минимумом. Иначе, кто знает, что выкинет мое вечно юное второе я. Однако, довольно обо мне. Я очень интересуюсь Вами,  глубокочтимый Гудвин . Откуда Вы взялись? Кто Вы такой?
 
Г у д в и н (набрав в грудь воздуха, приготовился говорить долго и возвышенно): Дивная Стелла!
 
С т е л л а : А-а, эпитеты, уважаемый Гудвин .
 
Г у д в и н : Ах, да, простите. Получать вторую пощечину за день – перебор даже для меня. Так вот. Госпожа. Я думал рассказывать о себе, начав с эпитета по отношению к Вам. Теперь же я просто не знаю, с чего начать. Я теряюсь.
 
С т е л л а : Не теряйтесь. Вы не иголка, Вы взрослый мужчина.
 
Г у д в и н (в сторону): Ух, ты, она заметила. (Стелле) Я действительно упал с неба. Там, откуда я родом, я не смог найти своего места. И все, чего я хочу – это исполнить ту роль, которая назначена мне свыше. Поэтому лечу по миру в поисках цели и с добрыми намерениями. Япостараюсь быть полезным этой стране и исполнить тем самым свою мечту. То есть, примитивно выражаясь, я хочу, чтобы все были счастливы и довольны.
 
С т е л л а : Вы, в самом деле, примитивно выражаетесь. Не бывает, чтобы все были счастливы и довольны. Что Вы собираетесь тут делать, многоуважаемый Гудвин ?
 
Г у д в и н : Блистательная Стелла!
 
С т е л л а : Эп…
 
Г у д в и н (обрывает): …итеты! Да-да, конечно! Но Вы сами виноваты – Ваши эпитеты провоцируют мои.
 
С т е л л а : Мои эпитеты нейтральны.
 
Г у д в и н : Да, но согласитесь, было бы странно, если бы Вы назвали меня «ослепительным» или «светлокудрым»? Я не знал бы что подумать.
 
С т е л л а : Все равно. Мне кажется, Вы подменяете простую этику общения дешевыми комплементами.
 
Г у д в и н (вспыхивая): Ах, дешевыми! А может быть, это вам, среброокая Стелла , во всем видится нездоровое внимание к своей особе, потому что Вы чересчур зациклены на себе?
 
С т е л л а : Что-о?! Да как ты смеешь! (дает ему пощечину по второй   щеке, с такой силой, что он с трудом удерживается на ногах) Вы оскорбили меня, милостивый государь. Вы оскорбили женщину, поэтому правительница не будет Вам мстить. Жителям Изумрудного Города не стоит страдать. Но как женщина, как человек, я навсегда останусь Вашим врагом. Заметьте, в моем случае, «навсегда» - это не гипербола.
 
Г у д в и н : А Вы заметьте, что Вы снова не упустили случая высказаться о себе – и чересчур прозрачно для женщины намекнули на свой возраст. Вы нескромны, юная леди!
 
С т е л л а : Нахал! Не желаю больше видеть Вас! Никогда! Я узнала о Вас достаточно. Даже больше, чем рассчитывала, и больше, чем Вам хотелось бы открывать мне. Прощайте, Великий и Ужасный волшебник! (исчезает в розовом сиянии)
 
Г у д в и н : Что это она обо мне узнала? Что я нахал, и со мной нельзя иметь дела? Или что я самозванец, способный в любую минуту угробить всю страну… Только прибыл, а уже.  Почему-то я с виду произвожу невыгодное впечатление. Выход – не показывать вида. Дворец почти достроен. Как только поставят крепость вокруг Города, посажу часового, который будет всем вновь прибывшим раздавать очки. Сам запрусь в замке и никогда никому не покажусь. Ах, да… Сидит еще в голове эта заноза – война с Бастиндой.  Итак, не будем думать о молодой женщине, подумаем о старухе. (громко) Мне нужен главнокомандующий!
 
Солдат Д и н  Г и о р: Я здесь, мой господин!
 
Г у д в и н : Я надеюсь, Б а с т и н д а старуха?
 
Д и н  Г и о р: Так точно, о великий и могучий… Но чем нам…?
 
Г у д в и н : Не важно. Вернее, раз я спрашиваю, значит важно. (сменив тон) Скажу по секрету тебе лично – тебе ведь кажется можно доверять – у меня не очень хорошо складываются отношения с молодыми женщинами…
 
Д и н  Г и о р (сочувственно посмотрев на него): Не думаю, что у Вас хорошо сложатся отношения с Бастиндой, сэр. С нею никто не ладит. Никто, кроме ее сестры – Гингемы – волшебницы Голубой страны.
 
Г у д в и н : Боже правый, их еще и две!
 
Д и н  Г и о р: Разумеется, две. Но Гингема пока не опасна нашим землям.
 
Г у д в и н : Пока? А потом?
 
Д и н  Г и о р: Ну, когда Бастинда будет уничтожена, Гингема наверняка захочет отомстить.
 
Г у д в и н : Вот чего я никогда не понимал, дорогой мой Дин, так это братских и сестринских любвей между злодеями. Как-то это грязно смотрится всегда. По-животному. Не находишь.
 
Д и н  Г и о р: Так точно. (подумав) Не нахожу. Но поищу.
 
Г у д в и н : Удачи в поисках.Итак, мне нужна армия. Нет, мне нужно две армии.
 
Д и н  Г и о р: Для чего? Для чего две?
 
Г у д в и н : Или две, или ни одной. Гляди: если мы разобьем Бастинду – придется сразу же воевать с Гингемой. Если же не разобьем – войну лучше совсем не начинать.
 
Д и н  Г и о р(он долго думает, потом серьезно высказывает свое предположение): А Вы не допускаете такой возможности, великий Гудвин , что если одна армия разобьет Бастинду, можно будет попросить ее разбить и Гингему?
 
Г у д в и н (спокойно и уверено): Дин. Вот ты очень умный солдат, да? Ну посуди сам: какие в этом деле могут быть «если»? «Если разобьет»! А если не разобьет? Нет, уж ты со мной не спорь. Я сказал две, значит нужно две.
 
Д и н  Г и о р: Так точно, повелитель! Вы абсолютно правы. Я плохо подумал.
 
Г у д в и н : Молодец. В следующий раз думай лучше.
 
Дион Гиор (щелкает каблуками, кланяется): Разрешите идти заниматься подготовкой двух армий?
 
Г у д в и н : Разрешаю. Иди.
 
Д и н  Г и о р уходит
 
Г у д в и н : Уф, пронесло… Я уже начинаю уставать быть правителем. Гудвин , соберись! Страна в тебе нуждается. Ты только посмотри на это чудо – на воплощение своей мечты – Изумрудный Город!
 
Картина третья.
 
Замок Бастинды. Б а с т и н д а – женщина лет сорока, но выглядит старше, потому что сильно себя подзапустила – ее кожа и волосы смотрятся так, как будто их никогда не мыли. Собственно говоря, их на самом деле никогда не мыли, так как Б а с т и н д а панически боится воды. Неухоженность своего тела она компенсирует роскошью нарядов и украшений, надетыхи навешенных одно на другое. Напротив Бастинды за столиком сидит.
 
С т е л л а : Б а с т и н д а, а можно мне все-таки чаю?
 
Б а с т и н д а: Нет. Нельзя. Я же сказала – никакой воды в моем доме.Съешь яблочко. Или мандаринчик.
 
С т е л л а (с бессильным ворчанием подходит к вазе с фруктами, выбирает розовое яблочко, протирает о складочки розового платья и с очаровательной улыбкой запускает его в Бастинду): Вот тебе, хозяюшка!
 
Б а с т и н д а(ловко увернувшись):Лягушка болотная, шикарно! И ты спрашиваешь, почему я не держу здесь воды. Кто поручится, что ты также бесстыдно не запустишь в меня бутылкой? А у меня между прочим острая форма гидрофобии, надо уважать чужие слабости.
 
С т е л л а : Зато мне сталолегче.
 
Б а с т и н д а: Так что ты там хотела рассказать про этого типа?
 
С т е л л а : Этот тип, кстати, так на минуточку, идет на тебя войной.
 
Б а с т и н д а: Что-о? Когда?
 
С т е л л а : Прямо сейчас. Пришла коляда, отворяй ворота! Он уже в горах. Если не предпримешь меры, завтра к вечеру он будет в твоей спальне.
 
Б а с т и н д а: Пиявки, пауки, летучие крысы! Изысканно! Как это он решился? Неужели правда – великий волшебник?
 
С т е л л а : Кто его разберет? С виду обычный шут гороховый, но, кажется, не так прост – город построил за шесть месяцев, армию организовал, народ им доволен, не нахвалится…
(выражение лица меняется, в нем появляется что-то нежное, жалостное и чуточку кокетливое) А худенький такой, плечики остренькие –и не подумаешь, что великий волшебник! Глаза у него, знаешь какие? Зеленые-зеленые, как изумрудные!
 
Б а с т и н д а (подходит к подруге близко-близко, несколько раз щелкает пальцами у ее лица): Вот красота неписаная, пиявки-козявки! Ты голуба моя перегрелась небось? Или тебя этот молодец-удалец, змей подколодный приворожил чем, а? Ты у меня смотри, помогать ему не моги – а то дружбе нашей конец, крышка, медный таз и рваная газета! Я его сейчас же от Фиолетовой страны отважу, тебе спасибо, что предупредила, красота, моя, но больше ты тут не стой, я делами буду заниматься. Прощай, Стеллочка… (собирается уйти)
 
С т е л л а (выражение лица ее притворно-рассеянное, на самом же деле она напряжена):И что ты думаешь делать?
 
Б а с т и н д а: А что полагается!Как обычно – волки, птицы, пчелы… Если понадобится – у меня есть еще кое-что на черный день.
 
С т е л л а : Я не советовала бы тебе тратить обычную армию. Потеряешь. Или посылай всех сразу, не давай врагу опомниться. А лучше используй то особенное заклинание. Ты же боишься Г у д в и н а, так?
 
Б а с т и н д а: А что, не стоит? Разумеется, боюсь! Думаешь, легко быть злой колдуньей? Вся логика миропорядка против нас, мы изначально обречены на поражение, цель только в том, чтобы протянуть подольше. Зазеваешься – тебя смоют водой, как грязное пятно.
 
С т е л л а : Бойся, бойся, но не сильно. Конечно, этот фрукт не вчера из пестика и тычинки вышел. Но, думаю, и смыть он тебя не смоет. Готова поспорить, он боится воды не меньше, чем ты.
 
Б а с т и н д а: Что ты хочешь сказать? Как трудно с вами – с умными. У вас вечно какая-то другая логика, не как у нормальных людей. Просчитываете себе, просчитываете ходы на пятьсот миль вперед. И как голова не треснет?  А?
 
Оборачивается, но С т е л л а  уже исчезла в розовом сиянии.
 
Картина четвертая.
 
У подножия гор стоит армия Г у д в и н а. Готовится восхождение.
 
Г у д в и н (прохаживаясь вдоль рядов своих солдат): Глядите, это очень просто. Один человек берет веревку, обвязывает вокруг во-он того громадного дерева на вершине и тянет ее вверх, и по этой веревке карабкаются все. Сначала самый щуплый – чтобы легче было тянуть и не жалко, если разобьется… То есть, для армии, конечно, не жалко, п не вообще... Потом они уже тянут вдвоем третьего. Потом втроем четвертого. И так далее. Ну? Ведь просто?
 
Д и н  Г и о р: Очень просто, сэр. Но позволите уточнить один момент?
 
Г у д в и н : Уточняйте.
 
Д и н  Г и о р: Как туда заберется первый?
 
Г у д в и н : Хороший вопрос.(пауза) И сейчас я на него отвечу. (пауза. Все солдаты в ожидании смотрят, Г у д в и н  чувствует на себе ответственность, тяжелую, как мокрая шуба) Первый полезет сам. Это буду я.
 
В рядах начинается восхищенное перешептывание.
 
Г у д в и н : Отставить охи и вздохи. Лучше постарайтесь поймать меня, если я стану ломать себе шею.
 
Он забрасывает веревку, она цепляется за дерево, петля затягивается. Проверив прочность, Г у д в и н  начинает карабкаться. Оказавшись на вершине, он с восторгом оглядывает земли Волшебной страны.
 
(себе) Клянусь Тенью отца Гамлета, это потрясающе! Никогда не думал, что своими глазами увижу все это! Мечтал, говорил, уверял других – но не думал, что это возможно для меня! Нет ничего прекраснее – ни в мире человеческом, ни во сне, ни в бреду! Стоит, стоит жить даже не чтобы попасть сюда, а просто ради того, чтобы мечтать, что такое место есть на свете… Зачем вот только  здесь с кем-то сражаться? Мне приходилось, и я даже привык за свою мечту получать по носу. Но меня как-то не предупреждали, что за нее придется и самому драться!  Интересно, а если это все-таки рай, то куда я попаду, если меня тут убьют? Хотя вряд ли это рай. Для рая здесь слишком много бестолковых людей ущербного роста. А в раю нам обещали, что все будут равны…
Ладно, хватит отдыхать. Дин Гиор! Начинайте восхождение!
 
В это время рядом с ним появляется С т е л л а . Хотя вполне может быть, что она появилась и раньше, просто не показывалась на глаза.
 
С т е л л а :Главнокомандующий, пожалуйста, не начинайте восхождение!
 
Г у д в и н : Так, я не понял, это что сейчас такое было? Вы откуда взялись, девушка?
 
С т е л л а : Я Вам не девушка, я…
 
Г у д в и н : Ах, пардон! Снова забыл о Вашем почтенном возрасте. Вы откуда взялись, бабушка?
 
С т е л л а  (снова дает ему пощечину. Спокойно): Наглец. Я здесь, чтобы предупредить Вас. Бастинде известно о Вашем наступлении, и она выслала вам навстречу свое войско. В горах вы будете более уязвимы.
 
Г у д в и н : Постойте, постойте, давайте по порядку. Во-первых, откуда Бастинде известно, что я иду на нее войной? Ведь я собирался послать ей вызов только когда буду у стен замка?
 
С т е л л а : Вы как вчера родились, молодой человек! Разумеется, Бастинде известно все, что происходит в окрестностях ее страны. У нее везде шпионы: птицы, звери, деревья…даже камень, на котором вы сидите, может оказаться ее осведомителем. Неужели, вы хотели пробраться в Фиолетовую страну незамеченным?
 
Г у д в и н : Хм, да, хотел. Но Вы правы, не обращайте. Это у меня с детства такая болезнь – я слишком много хочу. Хорошо, с этим ясно. Теперь поясните мне так же внятно, для чего Вы меня предупреждаете? Кажется, мы с Вами не друзья и не …союзники. Вам должно быть выгодно мое поражение.
 
С т е л л а : При чем здесь Вы, молодой человек? Снова Вы о себе и о себе. Подумайте о людях, которых Вы ведете в бой на смерть. Что это вы приуныли? Видимо, об этом Вы, как и любой правитель-мужчина не вспомнили ни на минуту. Говорю Вам, не ходите в горы.
 
Г у д в и н :Мне надо подумать.
 
С т е л л а : Хотите, я пообещаю перебросить часть вашей армии через горы в случае, если мои слова окажутся ложью? Я не станупредлагать этого вслух, вдруг Ваши люди заинтересуются, почему Вы не перенесете их сами через эту гряду одним движением руки.
 
Г у д в и н : Вы, женщина, ничего не понимаете в управлении государством. Хотите, чтобы я воспитал лентяев и нахлебников, сидящих на шее у своего правителя? Разве Вам не знакома такая простая истина: чем меньше правитель делает для своего народа, тем гениальнее, изобретательнее этот народ. Народ с плохими правителями вообще наиболее способен к выживанию. Но я не собираюсь доводить их до крайности, я просто хочу научить их действовать самостоятельно. Вдруг меня в какой-то момент не окажется рядом?
 
С т е л л а : Мудро. Хотя первое впечатление, что Вы просто врете о своих бесконечных возможностях в магии. (Хитро улыбается Г у д в и н у, ловит его смущенный взгляд и тает в воздухе. Г у д в и н  быстро оправляется и бодро возвращается к своим войскам)
 
Г у д в и н : Для чего она предупредила меня? Понравился? А что, и она… Заключить что ли союз? Тьфу, гадость, какой еще союз – ей сто лет в обед! И вообще, она меня за одно предложение в комара превратит и фумитоксом накормит. И потом… Она явно догадывается, что я никакой не великий и не ужасный. (выпрямляется, меняет тон) Дорогие друзья! Думаю, нам следует воспользоваться советом доброй волшебницы Стеллы и встретить врага здесь. Обсудим план сопротивления. Дин Гиор!
 
Дин: Я!
 
Г у д в и н : Половину армии выстроим здесь, вокруг основного прохода между скалами - армия Бастинды, скорее всего, придет отсюда. Приказ – отстреливать их по мере поступления. Часть пусть спрячется – нам нужен резерв. Я постараюсь помочь… Занять позиции!
 
Дин: Есть, сэр!
 
Как только армия успевает приготовиться к бою, в горах начинается какое-то движение и на открытое место выскакивают черные волки колдуньи Бастины. Они рассыпаются по площадке, как чернильные пятна на белом листе, как грязные проталины на уступчивом весеннем снегу.
 
Г у д в и н : Ого! Жуть какая. Они сами себя не пугаются? (своим воинам) Эй, друзья! Всем слушать меня и отставить зеленеть от страха под цвет костюма! Я веду вас сегодня в бой и счастлив этому! Ради Изумрудного города стоит драться! Да что там – драться стоит всегда, если есть за что! Бороться в поле с сорняками, махать кулаками в трактире ради воскресного развлечения я не согласен! Я хочу биться со всем уродливым ради красивого, с обыденным ради странного, с грязным ради чистого. Я Гудвин  – Великий и Ужасный! Я Гудвин  Освободитель! Вперед, друзья! За Изумрудный Город!
 
Воины: За Изумрудный Город!
 
И все разом бросились в бой, направо и налево размазывая грязные кляксы волков вокруг себя, вокруг друг друга. Волки рассыпались, разваливались, снова крепли, собирались, кучами, отчаянно рвали все, что попадалось на пути, но  изумрудогородцы гнали, теснили, мешали их. Г у д в и н  был впереди. Он зажег два факела, облитые смолой, и жонглировал ими перед мордами волков. – Р-раз! Р-раз! Р-раз! – И взлетают в воздух! Славная Победа! Сладкая слава!
 
Солдат: Я не думал, что сражаться весело!
 
2-й солдат: Мы заработаем себе вечную славу!
 
3 - й : Каждый удар – лишний год в копилку бессмертия!
 
4 - й : Освободим несчастных мигунов!
 
2-й : Они не постоят за себя сами.
 
3 - й : Они слишком осели, притихли. Им не понять славы боя!
 
1 - й  : Теперь осталось немного…
 
4 - й : Как свистят шпаги, как трещат копья!
 
1 - й  : В каких красивых позах замирают раненые!
 
2-й : А кровь из мертвых волков льется густо и медленно – так расползается по тарелке изысканный соус…
 
3 - й : Берегись! Враг наступает с неба!
 
Г у д в и н : Что это еще за авиация?
 
С неба на них стремительно пикировали с криками жуткого вида птицы, с иссиня-черными крыльями, клацающими, как капканы клювами и когтями.
 
Д и н  Г и о р: Убивать без пощады! Это птицы Бастинды! Падальщики-убийцы. Они сами охотятся, сами заготавливают себе добычу впрок, но пожирают ее только, когда она начнет разлагаться…
 
Солдаты Г у д в и н а с ожесточением животных бросаются истреблять второе войско Бастинды.
 
4 - й : Какая мерзость
 
1 - й  : Уничтожим их!
 
2-й : Раздавим, распотрошим, раскрошим в труху, ощиплем на подушки!
 
3 - й : Отдельно головы!
 
4 - й : Отдельно ноги!
 
2-й : И вырвать клюв!
 
3 - й : Долой крыло!
 
На сцене поднимается пурга из черных перьев. Птицы отчаянно работают когтями и клювами, но необычно  ожесточенные жители Изумрудного Города рвут их на части – рубят мечами, топчут ногами, душат руками…
 
Г у д в и н : Что с ними? Они как будто обезумели… Ведь так же попадись я им сейчас…
 
Облако из перьев еще не улеглось, когда напала третья армия Бастинды – ядовитые пчелы…
 
1 - й  : эй! Как будто что-то там еще на нас наступает?
 
2-й : Что-то еще на нас налетает, я бы сказал.
 
3 - й : Гляди ж, да это пчелы.
 
1 - й  : Вижу, что не лошади.
 
4 - й : Нет, определенно, не лошади. Лошадей у Бастинды нет.
 
2-й : Мне хочется их ужалить! Тебе тоже?
 
1 - й  : Мне хочется их укусить.
 
4 - й : Думаешь, они питательные? Приятельные на вкус?
 
3 - й : Они собирают мед. Мед сладкий.
 
2-й : Думаешь, они летят сюда собирать мед?
 
3 - й : Думаю, где они летят, рать мрет.
 
1 - й  : Этого не будет. Нет, не будет. Мы распотрошили волков, ощипали птиц. А это всего-то – козявочки.
 
2-й : То-то ты уже три минуты отмахиваешься от них, и до сих пор не хлопнул ни одной?
 
1 - й  : Да я на одну ладонь…
 
Г у д в и н : Ай! Эта… она меня укусила!
 
3 - й : Говорят, они ядовитые…
 
4 - й : Что же теперь будет с повелителем?
 
Г у д в и н : Чего замерли? Вояки! Продолжать сражаться!..
 
Воины Г у д в и н а продолжают сражаться.
А я сейчас вернусь. Я здесь кого-то потерял. Да. Кого? Амалию. Да, Амалию. Полли , которая целует Джейми. Где ты, Полли ? Где-то ты была здесь, я видел. Сбежала Прячешься?Ну прячься. Поищу в лопухах. Джейми в лопухах. Джейми лопух. Ха-ха, лопух Джейми. Что же ты, Полли? Нашла ты Изумрудный Город?
 
П о л л и (появляется в тумане): Не нашла, Джейми.
 
Г у д в и н : Ах, ты, бедняжка. Милая. Как я скучал без тебя. Ты не знаешь…
 
П о л л и : Знаю.
 
Г у д в и н : Знаешь? Что же ты ушла? Как мне было плохо, Полли . Ты знаешь, Полли , как плохо? Зато Изумрудный Город теперь мой. Хочешь, я отведу тебя?
 
П о л л и : Отведи, Джейми.
 
Г у д в и н : Давай, давай, куколка. Только где же твои веревочки? Я тебя за веревочки поведу.
 
П о л л и : А веди меня за веревочки.
 
Г у д в и н  берет ее за веревочки, прижимает к себе, танцует с ней, дергая ее за веревочки.
 
Г у д в и н : Я покажу тебе город. Он прекрасен. Да. Только тебе придется надеть очки. Зеленые очки. Без них никуда. Да, Полли , никуда. Нельзя. Иначе, станешь безумной, как я. Впрочем, ты и так безумна. Ты же явилась. Или я явился? Тогда безумен я. Но я великий и ужасный. Я великий и безумный. Я безумно великий. И безумно ужасный. Или ужасно безумный. Безумный велико. Безумный ужасно… Я… Гудвин ! Великий и Ужасный! Склонитесь!
 
1 - й  : Что это с повелителем.
 
Д и н  Г и о р: Повелитель болен. Он ранен. Не прекращайте сражаться. Иначе с вами будет то же.
 
2-й : Они вьются перед глазами! Мешают сражаться!
 
3 - й : И кусаются! Ай, ай…
 
4 - й : Тебя укусили, Фидий? Что ты чувствуешь?
 
Ф и д и й: Я чувствую… Чувствую вдохновенье Мне срочно нужен мраморДай, мне глину, парень у тебя есть Я видел Это будет такая гигантская пчела с одной точкой опоры и синими глазами! У нее такие мохнатые лапки она гладит тебя во сне летишь на ней над прудом с кувшинками с похмелья с замиранием с красивой девчонкой с пышной грудью это будет шедевр я чувствую его в своих пальцах… Посмотри, ее крылья уже растут из моей спины а она сидит на твоей спине, Урсуло.
 
Урсуло: А-а-а! Я не хочу, не хочу, не хочу! Мне нельзя. У меня дети здесь! Мои детки, идите к папе, я уведу вас отсюда. Скажи, малыш, как ты вытянулся! Уже достаешь до моих подмышек. Похож на маму…
 
1 - й   (Робин): Ребята, не пора ли на обед? (достает со спины вещмешок, начинает извлекать оттуда всевозможные нереальные лакомства, достает и тут же пожирает) Хотите, ребята? Мне же лучше. Вкусно. Жиренько. Сладенько. Меда нет только. Поймаю пчелку, пососу. Поймать, ребята?
 
Ф и д и й: Я сделаю ей женское лицо! У всех божеств женские лица.
 
Г у д в и н : А у женщин лица дьяволиц. И обезьян. Полли, Полли , зачем ты уходишь? Не уходи.
 
П о л л и : Я буду с тобой навсегда. Я твоя картонная кукла. Ты положишь меня в карман и понесешь с собой. Нарисуй мне глаза зеленым карандашом.
 
Неро: Это лепрозорий! Это чумной дом! Его надо сжечь! Нас всех надо сжечь! И это будет хорошо! Красиво! Чисто! Всю заразу в огонь! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха…
 
Робин: Еще сардинок? У них глаза…
 
Урсуло: …как у матери…
 
Ф и д и й: …инкрустированные драгоценными камнями …
 
Неро: …завалить могилы…
 
Г у д в и н : …придешь ли ты туда поплакать, Полли ?
 
Д и н  Г и о р: Повелитель болен. Он ранен. Я за главнокомандующего!
 
Небо темнеет. Из разрывов в черных грозовых тучах, безумием обложивших горы, врезаются в землю крылатые обезьяны – искаженные подобия людей. От своей человеческой природы они отказались когда-то ради способности летать. Они вступают в бой с изумрудогородцами, но те, во власти охвативших их безумных желаний, не в силах сражаться. Они без боя сдаются врагу, обезьяны поднимают их высоко над землей и бросают на камни.
 
Д и н  Г и о р: Летучие обезьяны! Мы обречены, повелитель! Надо уходить. Армия сошла с ума, солдаты не могут отражать нападение. Да очнитесь же, сэр! Гудвин, великий и ужасный! (трясет Г у д в и н а)
 
Г у д в и н (в полусознательном состоянии): Что Вы хотите от меня, Дин? Попросите аудиенции, Вы не проявляете уважения…
 
Д и н  Г и о р: Сударь, я Вас очень уважаю, но все-таки сейчас придушу.
 
Г у д в и н : А-а, Дин, ты хочешь занять мое место? Ясно, ясно…
 
Д и н  Г и о р: Да в гробу я видал Ваше место, сэр!
 
Г у д в и н : Ты прав, как всегда, там мое место и есть.
 
И к а р о с  (Вождь летучих обезьян): Гудвин , Великий и Ужасный! Твое войско разбито, твои люди бежали. Где же твое колдовство?
 
Г у д в и н : Я – Г у д в и н . Оставь моих людей в покое. Они уходят домой. Что тебе нужно?
 
И к а р о с : Тебя приказано доставить в замок волшебницы Бастинды.
 
Г у д в и н : Прекрасно, я лечу с тобой. (Д и н  Г и о ру)) Не волнуйтесь, Дин. Это не плен, это переговоры. Поручаю вам собрать уцелевших людей - даже тех, кого придется собирать по кусочкам – и отвести домой. Ждите меня… Дин. Мне жаль, что не удалось освободить Фиолетовую страну.
 
Дин: Ничего, сэр, не вините себя. Ведь у нас есть еще одна армия.
 
Г у д в и н : Верно, Дин. Счастливого пути. Полетели, перепончатый.
 
Вождь летучих обезьян взлетает вместе с Г у д в и н ом и устремляется к замку Бастинды. Вслед за ним летят остальные обезьяны.
 
Г у д в и н : Ух! Что-то это уже становится у меня дурной привычкой – висеть над бездной.
 
И к а р о с : Наслаждайся. Ты наверно любишь смотреть на всех сверху вниз.
 
Г у д в и н : Вовсе нет, я для своих подданных рубаха-парень. Они за мной в огонь и в воду.
 
И к а р о с : Ну, а ты сам?
 
Г у д в и н : Чего я?
 
И к а р о с : Как насчет воды?
 
Г у д в и н : А где у нас вода?
 
И к а р о с : А вон она, прямо под нами.
 
Г у д в и н : Ага-ага. И сколько отсюда падать?
 
И к а р о с : Сколько есть – все твое.
 
Г у д в и н : Но-но, давай без этого! Тебе же приказано взять меня в плен. Так?
 
И к а р о с : Я взял. Готово. Но никто не запрещал мне после этого бросить тебя где-нибудь здесь.
 
Г у д в и н : Стой! (И к а р о с  останавливается) Да не в буквальном же смысле, что ты как маршрутка, честное слово? Значит, тебе не приказывали тащить меня в замок Бастинды? Значит, не говорили, что ты не можешь меня просто взять и отпустить!
 
И к а р о с : Где-нибудь здесь?
 
Г у д в и н : Нет, за перекрестком!Ты… как тебя звать-то?
 
И к а р о с : Икарос .
 
Г у д в и н : Как же тебя, Икарос , угораздило впрячься в такую грязную работу?
 
И к а р о с : Грязная работа – о службе у Бастинды – это ты самое то сказал. Но приходится же где-то работать. Видишь ли, мы отказались от человеческого рода ради того, чтобы летать. Из-за того же пришлось вступить в кабалу. У каждого хозяина волшебной шапки – три желания. Хозяева сменяются. Они стареют и умирают. Мы – нет. Мы живая и вечная легенда. Конечно, лучше служить на приличных хозяев, но, в общем-то, свое время - свои руки. Некоторые руки чисты с виду, а задерешь манжеты – грязь. Или того хуже – кровь.
 
Г у д в и н : Ты это не обо мне ли?
 
И к а р о с : Нет, я так, к слову.
В этот момент они замечают впереди нависшую над океаном скалу и исходящее в одном месте от скалы розовое сияние.
Г у д в и н : Икарос, глянь. Что это там? Такое розовое?
И к а р о с : Ничего особенного. Опять они приковали туда  какую-нибудь несчастную царскую дочку. Они это любят.
Г у д в и н : Кто это, «они»?
И к а р о с : А прыгуны. Местные жители. Очень хорошо прыгают и от этого уверены, что умеют летать. Только это не так.  Можно сколько угодно подпрыгивать на месте, но в небо так никогда не взлетишь. При всей своей грубости и глупости эти оболтусы ужасно верят в сказки. Например, они уверены, что в этих водах живет древний монстр, дракон, и кормят его раз в году девушками. Никого здесь, конечно, нет. Но им это - развлечение.
Г у д в и н : Почему же их не убедят в том, что это бессмысленно и жестоко?
И к а р о с : Прыгунов? К ним близко никто не подходит. Растопчут насмерть.
Г у д в и н : Даже тебя?
И к а р о с : А мне это разве надо? Я не герой. Я просто летаю.
Г у д в и н : Бессмыслица.
И к а р о с : Откуда ты знаешь? Ты летал?
Г у д в и н : Да.
И к а р о с : Нет. Ты бежал. Бежать и летать - это не одно и тоже. Бежать еще позорнее, чем служить.
Г у д в и н : Не согласен. Послушай, а свечение розовое?Это Стелла .
И к а р о с : Кто? Стелла? Волшебница Розовой Страны? Какая ерунда. Стелла  сама может развесить всех прыгунов вдоль горной гряды гроздьями и гирляндами.
Г у д в и н : Но ведь могло случиться что-нибудь непредвиденное. Давай-ка спустимся, посмотрим.
И к а р о с : Еще что. Я не подписывался на добрые дела. И уж точно не хочу исполнять роль коня доброго молодца, избавляющего девушку. К тому же, это не Стелла .
Г у д в и н : Пусть это не Стелла . Но мы же не можем ее тут оставлять! Спускайся.
И к а р о с : Даже не думай думать, что можешь меня о чем-то просить. Тем более настойчиво. Я тебе не приятель, не слуга и не конь. Я тебя в плен взял, забыл?
Г у д в и н : Спускайся. Сухарь летучий.
И к а р о с : Молчать. И тихо висеть.
Г у д в и н  пытается вывернуться из лап И к а р о с а. В это время они пролетают над скалами и там, в самом деле, видна девушка в розовом сиянии. Г у д в и н  начинает бороться отчаяннее. Ему удается высвободить руку и схватить И к а р о с а за крыло. За это крыло он тянет его вниз.
И к а р о с : Идиот! Мы оба разобьемся.
Г у д в и н (хрипя): Брось меня туда. Скажешь Бастинде, что я вывернулся и упал в воду. Не удалось меня достать.
И к а р о с : Иди ты! Чтоб я еще отчитывался за тебя перед грязной ведьмой!
Г у д в и н (вцепившись одной рукой ему в горло): Ты ее боишься… А еще крылья! Ха!
И к а р о с : А пропади ты, если так прижало! (в бешенстве разжимает все лапы, Г у д в и н  висит над океаном и скалами, держась  только одной рукой за горло нового врага) Удачно добраться…
зажмурившись, Г у д в и н отпускает руку, и падает вниз. Затемнение
Г у д в и н  лежит на узкой площадке между скалами. Перед ним слабое розовое сияние. Может быть, вовсе оно не существует, а только мерещится ему. Он с трудом поднимается на локтях, глядит на розовое сияние, в котором тает лицо девушки. Незнакомое лицо. Медленно, медленно исчезает и оно.
Г у д в и н : И ее тоже не было… А Изумрудный Город? Подданные мои, ждите и верьте! Ваш повелитель возвращается!
Снова опускается на камни. Закрывает глаза. Затемнение.
Действие третье
Картина первая
Г у д в и н , великий и ужасный заседает в тронном зале, раздавая поручения своим министрам. Сегодня он принял вид огромного говорящего орла. Орел сидит высоко на жердочке под потолком, и подданные вынуждены говорить и слушать, задрав головы.
Г у д в и н : Что же это за странный сорняк, о котором Вы мне докладывали, дорогой Колоссев?
К о л о с с е в : Великий Гудвин , вероятно, это неизвестное мне растение занесено сюда ураганом, Гингемы. Когда я увиделего на одном из полей Изумрудной Страны, я вытащил его из земли, и мне показалось, что на корнях у него висят какие-то животные – небольшие и круглые. Может быть, это личинки или яйца каких-нибудь гадов Гингемы, подумал я. Но пока что эти штуки не подают признаков жизни, сэр. Вот оно. (Вытаскивает подвявшее и перепачканное в земле растение, завернутое в тряпку )
Г у д в и н : Разверни-ка. Не видно. (орел наклоняет голову и прищуривается) Картошка. Можно сажать.
К о л о с с е в : О, спасибо, великий Гудвин !
Г у д в и н :Ага, ага. У кого есть еще вопросы ко мне? Может, Вы, Пиптетко , расскажите нам, как идут дела в подведомственных Вам заведениях?
П и п т е т к о (очень смущенный маленький человечек, заикается на каждом слове, нервно помаргивает обоими глазами и ковыряет пальчиком краску со стола): Д-д-д-д-да… Я, с-собственно, м-м-м-мудрый Г-г-Г у д в и н , в-в-в-в-в-в-се ха-ха-харошо…
Г у д в и н : Все хорошо? Актеров набрали?
П и п т е т к о : На-на-на-на…
Г у д в и н : Набрали. (П и п т е т к о  кивает) Надеюсь не все они обладают такой же дикцией, как Вы?
П и п т е т к о : Не-не-не-не…
Г у д в и н : Не все? (П и п т е т к о  отчаянно крутит головой) Некоторые? (П и п т е т к о  обреченно кивает) Ваши родственники, что ли?
П и п т е т к о : Н-н-ет, сэр. Они п-п-п-просто ба-ба-ба…
Г у д в и н : Бандиты?
П и п т е т к о : Ба-ба…ятся. Им ка-ка-каж-жется, что они обманывают…
Г у д в и н : Объясните же вы им, что это не обман! Это искусство. Ну что вы, в самом деле?
П и п т е т к о  уже ничего не может сказать, и от страха заикается молча.
Ладно, что еще мы должны рассмотреть сегодня?
Ино: Конфликты с национальными меньшинствами, милорд… Феи папоротниковых лесов устаивают массовые демонстрации, протестуя против вреда, наносимого их месту обитания. Были случаи терактов. Феи-смертницы скрывались в плодах деревьев, собираемых в данных лесах, и таким образом попадали в организм людей. Фея смертельно ядовита для человека! Феи объясняют эти выпады так: «Вы нас не замечаете. Плата за неуважение меньшинств – смерть. Мы можем  за себя постоять». И главное, ничего не сделаешь: этически и морально они правы. Кроме того, взыскивать не с кого…
Г у д в и н : Что же делать?
Ино: Не знаю.
Г у д в и н : А если попробовать не трогать папоротниковые леса?
Ино: Может не хватить для постройки города и хозяйственных нужд.
Г у д в и н : Стройте из камня, добывайте торф. Распорядитесь прекратить завоз фруктов из страны фей. Пусть лишатся дохода от экспорта, посмотрим, надолго ли их хватит. И вообще, друзья, потрудитесь-ка быть повнимательнее! Что за дела, в самом деле – не заметить человека!
Ино: Будет исполнено, сэр.
Г у д в и н : Что дальше?
Д и н  Г и о р: Вас ожидает девочка Элли, милорд.
Г у д в и н : Да-да, я помню. Нельзя ли сказать ей, что я занят? У меня много важных дел?
Д и н  Г и о р: Каких, милорд?
Г у д в и н : Важных! Какая разница? Или у великого и ужасного волшебника Гудвина не может быть дел?
Д и н  Г и о р: Ах, нет, сэр… То есть, я хотел сказать… Вы обещали Элли  принять ее. Она надеется на Вашу помощь…
Г у д в и н (тихо): Все надеются на мою помощь. Когда я свалился на эту землю, никто не бросился помогать мне… (министрам) Хорошо. Я приму ее. Не сейчас только. В полдень.
Д и н  Г и о р: То есть через пятнадцать минут. Может быть, уж сразу?
Г у д в и н (кричит, так, что все министры почтительно кланяясь, удаляются): Я сказал, кажется – в полдень! (тихо, устало) Мне нужно хоть пятнадцать минут свободной совести…
Когда все министры исчезают, величественный орел совсем не величественно шлепается с высокой жердочки на пол. Г у д в и н  выходит из-за ширмы, поднимает орла и уносит в подсобную комнату. Когда он возвращается, в руках у него огромная круглая голова.
С т е л л а (как всегда появляется позади него): Очень эффектно.
Г у д в и н (не поворачиваясь): Да ну, старый фокус.
С т е л л а : Нет, я о твоем совете министров. Ты очень достойно сегодня смотрелся. Вообще, вынуждена признать, из тебя получился прекрасный правитель. Ни разу я не встречала случаев такого процветания государства даже при настоящем волшебнике.
Г у д в и н : Очень рад.
С т е л л а : Не за что. Вот только скажи мне, Джеймс, что ты будешь делать с этой маленькой феей, которая пришла просить у тебя помощи?
Г у д в и н : Я хотел бы помочь. Но что я могу? Она из Канзаса. Может быть, та самая Элли, которой я шесть лет назад рассказывал сказки про Волшебную страну. Что мне делать, если все узнают, что я липовый волшебник, что я великий и ужасный обманщик! Я устал, ах, как я устал, Стелла, если бы ты знала, как я устал…
С т е л л а : Не переживай, может быть, ее желание нетрудное и она ничего не заподозрит.
Г у д в и н : Но ведь ты догадалась.
С т е л л а (снова принимает позу взбалмошной кокетки): То я! Сравнил меня с какой-то девчонкой! Не забывайте, с кем Вы разговариваете – у меня многовековой опыт раскрытия обманов и мошенничеств.
Г у д в и н : Ладно, бабушка Холмс, не мешайте мне говорить с благодарными подданными.
С т е л л а : Наглец! (дает ему привычную пощечину).
Г у д в и н  (другим тоном): Видимо, придется отправить Элли  к Бастинде. Другого выхода нет.
С т е л л а : Неужели ты сможешь это сделать? Ведь это убийство! Нет, больше - это убийство ребенка…
Г у д в и н : А ты можешь помочь? Если можешь, помоги…
С т е л л а (делает над собой усилие): Не могу, и не хочу. Делай, как знаешь. (исчезает)
Г у д в и н (становится за троном; громко): Пригласите Элли! Я готов принять ее!
Затемнение.
Картина вторая.
Прошло несколько дней.
Тронный зал. Г у д в и н  спит, сидя на троне, в неудобной позе. Вокруг него вьется зеленоватый туман. Все в тумане.  В тумане Г у д в и н . Громкий стук в правую дверь. Г у д в и н  морщится во сне, но не просыпается. Громкий стук в левую дверь.  Г у д в и н  открывает глаза, но не просыпается. Громкий стук со всех сторон. Г у д в и н  в испуге вскакивает с трона, оглядывается по сторонам, но по-прежнему не просыпается.
Г у д в и н : Что это?
Голос Д и н  Г и о ра (раскатывается со странным эхом): Волшебник Гудвин, Великий и Ужасный! К Вам пришла фея убивающего домика. Она хочет видеть Вас.
Г у д в и н : Скажите, что я занят. Я сею картошку!
Д и н  Г и о р: Фея оседлала здание биржи и грозит обрушить его Вам на голову, если Вы не отправите ее домой в Канзас.
Г у д в и н : Биржу?
Дин: Фею.
Г у д в и н : Где она?
Д и н  Г и о р: Фланирует над площадью.
Г у д в и н : Пусть слезает, верховых не принимаем. Слишком узкие двери.
Д и н  Г и о р: Она застряла в трубе и не может выбраться.
Новый стук во все двери
Голос Б и л л и : Где ваши глаза? Гудвин  не волшебник. Он клоун в нашем цирке.
Г у д в и н : Но-но, Билли, я не клоун, я актер!
Б и л л и : Он там!
Голоса к а н з а с цев: Он там!!!
Оглушительный топот, стук во все двери.
Д и н  Г и о р: Правитель! Негоже прятаться, когда на карту поставлена честь королевства!
Г у д в и н : Замолчи, Дин! Не смей давать мне советов! Ты всего лишь солдафон с двумя метрами волос на подбородке.
Голоса с улицы: Биржа зависла в опасной близости от дворца.
- Она трясется от натуги…
- Ей так не терпится упасть…
- Фея убивающей биржи вылезает из трубы…
- Ох! Труба! Фея осталась в трубе! Биржа осталась над площадью. Труба идет сюда! Г у д в и н , труба идет к Вам!
Стук в двери.
Голос Э л л и : Я хочу в Канзас, к папе и маме!
Голос Стеллы: Правитель Изумрудного Города Г у д в и н  Великий и Ужасный нарушил закон о милосердии, принятый советом добрых волшебников и волшебниц в …бородатом году: он отказал в помощи ребенку. Он самозванец. Его надо судить!
Голоса: Судить повелителя!
Все двери разом рушатся. Г у д в и н  пускается наутек. Он бежит по коридорам дворца.
В это время во дворце происходит какой-то праздник – люди в масках и очках со стеклами всех цветов радуги пляшут дикий, но гармоничный танец.
Мы вслед за Г у д в и н ом идем
Куда бы он ни вел.
Он мудрый, добрый и притом…
 
Один голос в толпе (пронзительно): … Упрямый, как осел!
 
Хор:
Мы в славном городе живем,
И каждый счастлив тут.
И справедлив правитель в нем…
 
Голос: … Как к лошадям – хомут!
Г у д в и н : Кто посмел портить песню в честь меня?!
Все разом, остановив танец,  у к азывая пальцами на Г у д в и н а: Вот он!!!
Г у д в и н  снова бежит. Прячется за колоннами, выглядывает из-за портьер, прыгает с балкона на балкон. Там, откуда он исчезает, и куда поглядывает с опаской из очередного укрытия, появляется кто-нибудь из его преследователей.
Вот промчалась, звеня бутылками и стуча тяжелыми сапогами, пьяная свора из кабаков Канзаса. Вот, неся на вытянутых руках впереди себя длинную бороду высоко выбрасывая коленки, чтоб не зацепиться, пропрыгал мимо колонны Д и н  Г и о р. Остановился, оглядел колонну, обошел кругом, хрестоматийным способом завязал себя в узел пополам с бородой, и остался лежать нерушимым препятствием на пути бегущих. Пробегающие пробегают по нему. Ай-ай-ай! – взаимная реплика.  Вот маленькая Э л л и , тихонечко мелкими шажками – мешает жестяная оболочка – прошла мимо, повторяя: «Я хочу домой, к маме и папе». За ней с улыбкой до ушей и на ушах прошел А р л е к и н -Франц Моор, держа за ниточку  воздушный шарик. И наконец, мешая зеленый туман с розовым, образовалась тут С т е л л а .
Г у д в и н : Стелла! Что мне делать? Меня раскрыли! Как они смогли?
С т е л л а  оборачивается. В розовом платье перед Г у д в и н ом стоит С о ф и - м а р т ы ш к а .
Софи: Стеллы нет! Только я! А я Софи-мартышка!
Г у д в и н : А-А-А-А!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Голоса (выкрикивают, почти разом, и смешавшись, замолкают, утопая в зеленом тумане):
- Судить правителя!
- Лгун и тунеядец!
- Хочу домой, к папе и маме!
- Он самозванец!
- Долой!
- Померещилось спьяну!
- Отправил на смерть!
- Закон милосердия!
- Долой правителя!
- Долой убийцу детей!
- Долой самозванца!
С криком, сжав голову руками, Г у д в и н  проваливается в клубок зеленого тумана, и просыпаясь, оказывается на троне.
Просветление.
Г у д в и н : Господи, приснилось! Это приснилось мне… Я здесь. Я один. Тихо. Хорошо…
Еле слышные крики с улицы, тонут в неясном шуме: …олой! …бийцу! …о…аованец!
Голос Д и н  Г и о ракому-то на улице): Прекратите, пожалуйста. Послушайте меня, дорогой сэр, все ваши претензии беспомощны, у вас явно нервное расстройство…
Громкий,  в о з б у ж д е н н ый голос ( под самым балконом Г у д в и н а): Нет, я пройду туда! Я скажу всё! Ха-ха-ха! Я скажу всем!
Г у д в и н (берет рупор,  прячется за перилами балкона; внизу на площади -  толпа изумрудогородцев. Один человек мечется, как безумный  – на нем нет зеленых очков; Г у д в и н  кричит в рупор): Дин Гиор, прошу доложить мне, что там у Вас происходит?
Д и н  Г и о р: Здесь безумный человек. Он нарушил закон Изумрудного Города – он снял очки. И хочет видеть Вас…
Г у д в и н : Он лишился рассудка... Эй, кто ты, безумец! Зачем ты сделал это? Кто позволил тебе?
Человекбез очков (кричит толпе и Г у д в и н у):  Долой самозванца! Люди! Я усомнился в правителе Гудвине, отправившем к Бастинде, на верную смерть фею Элли. Я решился на бунт против Гудвина – я снял очки!И что я увидел? Изумрудного города нет! Твои, изумруды, Гудвин  – стекло, а ты сам – самозванец и трус!
Г у д в и н : Всем жителям Изумрудного Города приказываю разойтись по домам во избежание заражения безумием. Вот, о чем я предупреждал вас: тот, кто снимает зеленые очки, слепнет от блеска и великолепия Изумрудного Города, сходит с ума, он перестает видеть ИзумрудныйГород. Стража! Уведите этого безумца!
Стража хватает человека без очков и тащит во дворец. Г у д в и н , останавливает процессию в полутемном углу, на входе в подземелье.
Человек без очков: Ты обманщик, Гудвин! Ты скрываешь от людей правду, показывая только хорошее, в то время как мир жесток, страшен, лжив!..
Г у д в и н : Ты прав. Но, по-моему, лучше поступать так, как поступаю я, чем, показывая только правду, скрывать все хорошее. Не следовало тебе снимать очки. Можно или не носить их никогда, но тогда не увидишь Изумрудного Города, либо уж носить, не снимая всю жизнь. Но если ты носил их, но потом снял – ты погиб. Ты опасен! Ты безумен! Ты обречен! (наклоняясь тихо-тихо, чтобы слышал только он один) Уж поверь мне, ты видишь, я сам их снял. И жалею. Жалею. (громко) Я жалею тебя, но ничего не поделаешь. Нельзя нарушать правила. Уведите его в клинику для душевнобольных!
Когда стража уводит бунтовщика, Г у д в и н  без сил опускается на ступеньки, приваливается спиной к стене, которая для него – серая. И повторяет, обращаясь на этот раз к себе:
Ты опасен. Ты безумен. Ты погиб…
Картина  третья
Г у д в и н  сидит в своем обычном обличии посреди зала, а весь зал заполнен волнами ткани – это тот самый воздушный шар, но без воздуха, зато с дырками, на которые Г у д в и н  теперь собственноручно ставит заплатки. Рядом с ним сидит С т р а ш и л а Мудрый, в новом зеленом камзоле, зеленых очках.
Г у д в и н : Э л л и  справилась с заданием – победила Бастинду, и я обещал отправить ее в Канзас. Я подвезу ее по дороге к моему другу Солнцу. А ты останешься править городом вместо меня.
Страшила: А Вы уверены, что у меня получится? Все-таки я не волшебник…
Г у д в и н : Получится. Я ведь и сам – такой же волшебник, как Элли  – фея убивающего домика.
С т р а ш и л а: Элли  – настоящая фея. А Вы – обманщик.
Г у д в и н : Да-да, я помню.
С т р а ш и л а:Элли  – добрая фея.
Г у д в и н : Ага. Укокошила двух волшебниц.
С т р а ш и л а: Злых. И  случайно.
Г у д в и н : Хорошо. Будем считать, что я завидую. А тебе надо просто использовать все мозги, которыми тебя снабдили, и все получится. Только не будь мягким. У мягких правителей народ скучает.
С т р а ш и л а: Если честно, я уже почти готов стать хорошим правителем. Мне не хватает только одного.
Г у д в и н : Чего же тебе не хватает?
С т р а ш и л а: Скажите, может быть, у Вас есть какая-нибудь особая правительская шляпа, а?
Г у д в и н : Зачем тебе шляпа? Здесь не холодно.
С т р а ш и л а: Здесь сквозняки.А мозги надо беречь.
Г у д в и н : Хорошо. Вот тебе ключ от моего гардероба.
С т р а ш и л а уходит. Появляется Э л л и .
Э л л и : Вы еще не готовы?
Г у д в и н : Нет, Элли. Подожди еще немножко.
Э л л и : Я так соскучилась по маме с папой.
Г у д в и н : Я знаю. Я стараюсь.
Э л л и : А мне кажется, Вы совсем не стараетесь. Когда стараешься, так медленно иголку не тыкаешь.
Г у д в и н : Ткань очень толстая.
Э л л и : А Вы не врете, что мы улетим? Вы же обманщик.Не понимаю, и как Вам не стыдно было обманывать столько людей. Я бы не смогла.
Г у д в и н  (огрызается): А я бы не смог убить двух волшебниц.
Э л л и : Я  же случайно.
Г у д в и н : А у меня не было выбора.
Э л л и : Я попозже еще зайду?
Г у д в и н : Заходите, инспектор.
                                                 Э л л и  уходит. Появляется Д и н  Г и о р.                                                
Д и н  Г и о р: Позвольте обратиться, сэр?
Г у д в и н : Обращайтесь.
Д и н  Г и о р: У меня вопрос по военной части, сэр.
Г у д в и н : Все вопросы, Дин, обращайте к Страшиле Мудрому. Я оставляю все дела ему.
Д и н  Г и о р: Я знаю, сэр. Но мне бы хотелось этот вопрос все-таки обсудить с Вами. Благодаря Элли, фее убивающего домика в Волшебной стране больше нет злых волшебниц – Бастинды и Гингемы. Как Вы прикажете, следует ли держать в городе постоянную армию, если не от кого защищаться?
Г у д в и н : В чем же тут вопрос? Не нужно, так распускайте.
Д и н  Г и о р: Я бы с удовольствием. Но они не хотят распускаться. Они привыкли драться, ничего больше не умеют и не хотят. Что делать с ними, я не знаю.
Г у д в и н : Если хотят драться, а драться не с кем, пускай дерутся друг с другом, что ли. Организуйте клуб борцов, соревнования, турниры. Только до смертоубийств не доводите, пожалуйста.
Дин: Все-таки, сэр, Вы великий правитель. Как же мы будем без вас, не знаю. Может, все-таки сможете остаться?
Г у д в и н : Нет, Дин, не смогу, не просите.
Дин: А хотя бы вернуться?
Г у д в и н : Да зачем я вам? И тогда-то был не нужен, а теперь и того меньше. Прощайте, Дин.
Д и н  Г и о р уходит. Входит Э л л и .
Э л л и : А в Канзасе сейчас все возвращаются с работы. Папа с поля, мама со стирки. Все умоются, наденут чистые рубашки, и пойдут на танцы. И мне папа позволил бы тоже пойти, потому что я уже большая…
Г у д в и н : Э л л и , я починю шар, но может быть, ты все-таки полетишь одна?
Э л л и : Вы ведь не волшебник, Гудвин, зачем Вы останетесь тут, снова будете всех обманывать?
Г у д в и н : Ты, Элли, смелая и добрая девочка. Но ты все-таки еще… маленькая.
Э л л и  уходит. Появляется П и п т е т к о , вслед за которым семенит детский хор из городского театра, весь в беленьких платьицах и бантиках и носочках. П и п т е т к о  выстраивает хор рядками и делает им раз-два-три. Хор запевает тоненькими жалостными голосками.Г у д в и н  даже бросает свое шитье.
Г у д в и н : Как они поют! Пиптетко, когда же Вы их научили?
П и п т е т к о : Она сс-с-с-спа-асобные, п-п-правитель…
Г у д в и н : Как же так, Пиптетко, как же Вам удается: когда Вы разговариваете, вы так заикаетесь, а когда поете – совсем не заикаетесь?..
П и п т е т к о : П-п-признайте, сэр, бы-бы-было бы-бы-бы гораздо х-хуже, если бы-бы-бы –было наоборот…
Г у д в и н : Вы правы, в самом деле, было бы хуже…
П и п т е т к о : А эти дети, о-а-ани в-в-все за-за-за-за…
Г у д в и н : Заики?
П и п т е т к о : Да…В-вы д-д-дали м-м-мне тогда э-эту идею, н-н-н-на совете… На-набрать хор из за-за-заик. Им та-ак понравилось п-п-петь, что они те-перь не га-га-гаворят, а в-в-все т-т-только поют…
Г у д в и н : Это прекрасно. Поздравляю вас, Пиптетко, поздравляю и благодарю.
Хор уходит.
Э л л и (появляется в зале): Гудвин…
Г у д в и н : Милая, не отвлекай меня, пожалуйста, иначе я никогда не закончу!
Э л л и : Гудвин, я тут, когда приходила в прошлый раз, и сейчас, когда слушала за дверью этих деток…
Г у д в и н : Ты слушаешь под дверью?
Э л л и : Я случайно. Я ждала с нетерпением…
Г у д в и н : И чего такого наслушала? Случайно?
Э л л и : Мне вот показалось, что Вы не хотите улетать.
Г у д в и н : Ох, Элли, Элли…
Э л л и : Вас ведь здесь любят. И Вам все в этой стране нравится, зачем же Вы уезжаете?
Г у д в и н : Мне в этой стране не нравлюсь я. И хватит об этом. Или ты мне дашь закончить этот чертов шар или пойдешь в Канзас пешком и прямо сейчас же!
Э л л и : Хорошо, я дам закончить. (уходит)
Г у д в и н : И скажи, чтобы мне больше не мешали! (громко, чтобы было слышно за дверью) Я не хочу никого видеть! Я занят!
К Г у д в и н у никто больше не входит, но он сидит без движения, уставившись поверх голов в зал.
(кому-то, кто как ему кажется его слышит сейчас, как и всегда): А я улетаю. В Канзас. Домой. К папе и маме.
С т е л л а (материализуется наверху на балкончике): Лети-лети. Думаешь, я тебя удерживать стану? Ага, как же.
Г у д в и н : Злая ты, Стелла. Нет, чтобы пожалеть.
С т е л л а : А что тебя жалеть-то, хнытик?
Г у д в и н : Мне ведь не хочется улетать. Что мне туда лететь? Там серо, и скучно, и нет у меня там никакой мамы.
С т е л л а : А папа?
Г у д в и н : Папы тоже нет. И не любят меня там.
С т е л л а : Так оставался бы, непоследовательный ты человек.
Г у д в и н : Нельзя. В этой стране я проиграл множество ролей: волшебника, мудрого правителя, воина, героя, влюбленного. Все они оказались для меня неподъемными. Недостаточно таланта. Мне надо уйти с этой сцены. Ты спросишь, почему бы мне не примерить роль попроще, какого-нибудь скромного торговца, доброго буржуа, отца троих детишек? А эти роли недостаточно хороши для меня. Это я мог бы играть и в Канзасе. Теперь же я видел, что есть прекрасная сцена, созданная для великих спектаклей, только мне на нее не подняться.
С т е л л а (она по-прежнему высоко на балконе, он по-прежнему сидит в складках распростертого на полу шара; каждый говорит себе или пустому миру перед собой, слыша собеседника внутренним чутьем, как разные голоса слышат друг друга в хоре): Мы с тобой столько всего не успели…
Г у д в и н : … Мы еще не сидели на крыше, не лежали в копне сена…
С т е л л а : ..не танцевали на выпускном...
 
Г у д в и н : …не стояли спина к спине, защищаясь от ножей убийц...
 
С т е л л а : …Наши имена не написаны морем на прибрежных скалах…
 
Г у д в и н : …не нашептаны морскими раковинами
 
С т е л л а : … или осенним садом…
 
Г у д в и н : Но сегодня мы расстаемся. И мне вдруг показалось, что я едва подросший мальчик, который наконец-то уяснил себе то, что умный дядя втолковывал день ото дня: глупо мечтать построить во дворе настоящий летучий корабль. Мальчик подрос, мальчик уяснил. Дядя доволен. Но мечты о новеньком, блестящем корабле были гораздо, гораздо прекраснее осознания, что его нельзя… И мальчик думает: а может быть, дядя просто завидовал его зеленым очкам?
 
С т е л л а : И мне вдруг показалось, что аккуратно вынули у меня из груди какой-то важный ящичек, как из старого секретера. А именно в этом ящичке и лежали все самые главные и нужные вещи… И зачем без этого ящичка хранить весь секретер?
 
Г у д в и н : Стелла?
 
С т е л л а : А?
 
Г у д в и н : Шар я уже починил.
 
С т е л л а : Ну, значит,  до свидания. В конце концов, ты обещал отвезти домой девочку.
 
Г у д в и н : Она могла бы долететь и одна.
 
С т е л л а : И тебе не стыдно? Ты и так уже один раз отправил ее на смерть.
 
Г у д в и н : Да… Я не могу разобраться, достаточно ли мне стыдно, чтобы улететь с ней и оставить тебя… и мою страну…
 
С т е л л а (она по-прежнему почти не смотрит на него, да и не слушает): Знаешь, что меня в тебе больше всего привлекает?
 
Г у д в и н : Не знаю, не догадываюсь. Моя трагедия? Разорванность между стремлением к идеалу, влюбленностью в него и неумением ему соотвествовать?
 
С т е л л а (рассеянно): А? Не. Мне нравится, как у тебя брови на переносице сходятся вместе и поднимаются домиком – когда тебе жалко себя или кого-то. Так мило.
 
Г у д в и н : А!.. (смеется) Правильно! До свидания, Стелла.
 
С т е л л а  уже растаяла в воздухе. Шар постепенно наполняется воздухом, взлетает над сценой, ветер треплет веревку. Точь-в-точь как в первом действии. Г у д в и н  смотрит на это и трясется от ужаса.
 
Г у д в и н (пытаясь перекричать ветер и гром): Почему гроза? Почему опять гроза?! Ведь в Волшебной стране больше нет злых волшебников!
 
Д и н  Г и о р: Добрые люди тоже иногда злятся. Может быть, сейчас злится кто-нибудь из добрых волшебниц?
 
Г у д в и н : Но почему она злится? Почему, Дин?! (вопроса почти не слышно, ответ полностью поглощен бурей) Где Элли, Дин? Почему ее нет? Я же сказал ей быть на месте, чтобы не пропустить взлет.
 
Д и н  Г и о р: Она была на месте, но Вы сказали ей не подслушивать. А у нее, как у всех маленьких и любознательных детей, очень хороший слух. Она ушла в другую часть дворца.
 
Г у д в и н : Скорее, приведите ее! Иначе меня опять унесет отсюда одного… (лезет в корзину, изо всех сил пытается удержать шар у земли, но веревка натягивается до предела) Пора, пора! Прощайте, жители Изумрудного Города! Помните главный завет: никогда не снимайте очков! Иначе случится беда со всем Изумрудным Городом! Элли, Элли, быстрее! Шар сейчас улетит!
 
Э л л и (подбегает к шару): Веревка слишком натянулась, я не достаю до корзины!
 
Г у д в и н : Да подсадите же ее!
 
И тут веревка лопается, шар улетает в небо.
 
Э л л и : Нет! Подождите! Не улетайте без меня!
 
Г у д в и н : Прости,Элли! Прости меня снова! Еще раз, прости меня!
 
Тут гаснет солнце – наступает полное солнечное затмение.
 
Жители: Это Г у д в и н . Как быстро он долетел до солнца.
 
Г у д в и н  летит на шаре через Волшебную страну.
 
Г у д в и н : Прощай, моя страна! Прощай страна, названная моим именем. Пройдет время, и ты уже не будешь верить, что я когда-то существовал, что это я построил Изумрудный Город. Г у д в и н  станет мифом. А я? Буду ли я по-прежнему в тебя верить? Разве ты не привиделась мне? Не приснилась?
 
В это время перед шаром тормозит небольшой и не очень страшный, но какой-то унылый на вид Ш а й т а н ч и к .
 
Ш а й т а н ч и к (взмахом полосатой палочки останавливает воздушный шар): Стоять! Граница! Предъявите документы!
 
Г у д в и н (зависнув в воздухе): Какая граница? Какие документы? Откуда Вы здесь взялись?
 
Ш а й т а н ч и к : Оттуда, оттуда – из министерства таможни Голубой страны.
 
Г у д в и н : Не может этого быть: шесть лет назад я спокойно летел на этом же самом шаре по этому же самому воздуху, и никакой границы здесь не было.
 
Ш а й т а н ч и к : Шесть лет назад не было. Но тогда было страшное время правления злой волшебницы Гингемы. А теперь, вот уже несколько месяцев, как убивающий домик доброй феи Элли  раздавил Гингему. Теперь у нас в стране тишина и покой. Страна благоденствует и процветает.
 
Г у д в и н : Так зачем таможня? У вас что, воздушный транспорт небывало развился?
 
Ш а й т а н ч и к : Пока нет. Дорого. Но это только пока. Все равнонужно, чтоб был порядок. И на небе и на земле.
 
Г у д в и н : …Хлеб наш насущный…
 
Ш а й т а н ч и к : Что? Не важно. Это у нас при Гингеме был полный хаос. А теперь у нас мир, порядок…
 
Г у д в и н : И бюрократия.
 
Ш а й т а н ч и к : Что уж, где одно, там и другое. Будьте добры, ваше удостоверение.
 
Г у д в и н : Я Гудвин, Великий и Ужасный! Какое еще тебе нужно удостоверение?
 
Ш а й т а н ч и к (совершенно спокоен, ибо, как все чиновники, он ничему не умеет удивляться): Не верю. То, что Вы Гудвин, еще надо подтвердить. Есть у Вас документ, подтверждающий, что Вы, в самом деле, великий и ужасный?
 
Ш а й т а н ч и к : Разве того, что я лечу по воздуху не достаточно?
 
Ш а й т а н ч и к : Милый мой, да кого же здесь этим удивите? Я, знаете ли, недалеко от Штатов служу, граница, все-таки. Там, на большой земле, уже давно летают. И не только на шариках, но и на самолетах, с крыльями, да… Ладно, что с Вами делать. Летите себе, куда летели. Подержать бы Вас сперва в участке, конечно, да лень. Если что, я Вас не видел. Вы сразу к Солнцу поднялись. Через границу Вам лететь незачем. Счастливо.
 
Г у д в и н (шар снова приходит в движение): До свидания!..  А ведь вот и он, Канзас, серые степи, родина моих мечтаний… Только такие скучные места и могли породить Волшебную страну!
 
Шар с Г у д в и н ом затемняется и перед нами дворец Стеллы. Перед волшебницей Розовой страны стоит Э л л и .
 
С т е л л а : Все, что тебе нужно сделать – это приказать волшебным башмачкам Гингемы, чтобы они перенесли тебя туда, куда ты пожелаешь.
 
Э л л и : Так просто? Как жаль, что я раньше этого не знала!
 
С т е л л а : Если бы ты знала это, ты не встретила бы своих друзей, не избавила бы мигунов от Бастинды, не освободила бы летучих обезьян, не заставила бы Гудвина починить шар…
 
Э л л и : Он тогда не улетел бы…
 
С т е л л а : Ты не виновата в этом. Ты только показала ему, что он не может остаться.
 
Снова освещается шар Г у д в и н а. Он опускается. Г у д в и н  оказывается в своем родном городе, в котором начиналось все действие. Он медленно вылезает из корзины и оглядывается. Здесь все, как было, только нет ни цирка, ни дороги из желтого кирпича.
Из трактира, шатаясь, выходит женщина средних лет. Она пьяна и грязна. На ней старые пестрые тряпки, не разобрать каких цветов. Это П о л л и .
 
П о л л и (поет):
Лист оторвался от ветки осенней.
Полли  опять осчастливила Сэмми .
Падает листик, седой и сухой,
Как Полли  – в канаву и вниз головой.
 
(валится в канаву)
 
Г у д в и н (не веря своим глазам, бежит к ней): Полли? Это ты? Неужели? Ты все-таки была? Что я говорю! Ты ведь сбежала с этим, проезжим Арлекином?
 
П о л л и (она пьяна, наполовину высовываясь и канавы, продолжает):
 
Полли  на сцене когда-то блистала,
Пела, как феникс, как Кармен плясала.
Хитрый злодей за собой поманил,
И воспротивиться не было сил.
 
Г у д в и н (вытаскивая П о л л и  из канавы, приводит ее в чувства): Полли! Приди же в себя. Это я, Джеймс Гудвин. Помнишь меня? Ты бросила меня шесть лет назад, и я улетел на воздушном шаре…
 
П о л л и  (не понимает еще, что происходит и кто перед ней): А твой шар что, упал?
 
Г у д в и н : Да. То есть, нет. Просто опустился… Не в этом дело!
 
П о л л и (останавливает его, грозит пальцем): А вот и нет, в этом, как раз в этом и дело. Я вот тоже опустилась, в этом все и дело. Мы о-пус-ти-лись. Теперь мы никому не нужны, и никто нам не верит. Можешь этот шар выбросить. Он все равно опустился. Можешь выбросить Полли, из головы, из поезда, из бара - она опустилась.
 
Г у д в и н : Кто выбросил тебя из поезда?
 
П о л л и : Ну, натурально, этот, который увез. Он и выбросил…
 
Г у д в и н : А изумруды?
 
П о л л и : Изумруды, понятное дело, не выбросил. Чудак ты, право! Кто ж изумруды выбрасывает?
 
Г у д в и н : А где цирк? Здесь раньше стоял цирк.
 
П о л л и : Подожди. Ты сейчас что-то такое сказал или мне почудилось? Ты правда Джеймс Г у д в и н ?
 
Г у д в и н : Правда, правда…
 
П о л л и : Быть не может! Джейми! (лезет к нему обниматься, он не дается) Вот так вот, всем вам нужны изумруды, царевны, волшебницы. А бедная опустившаяся женщина никому и не нужна… А цирк твой разрушил ураган. Тот самый, что тебя унес. Так что без тебя не стало и цирка.
 
Г у д в и н : Что же мне делать?
 
П о л л и : Не знаю. Можешь поступить, как половина актеров.
 
Г у д в и н : И как?
 
П о л л и (кивая в сторону трактира): Спиться.
 
Г у д в и н : Нет, это не подходит.
 
П о л л и : Ну, тогда, как вторая половина.
 
Г у д в и н : И как?
 
П о л л и : Заняться делом.
 
Г у д в и н : Это мне подходит еще меньше… Хотя… Почему нет? В самом деле. Я открою здесь, скажем, бакалейную лавку… (принимает позу хозяина, распоряжающегося в своей лавке; на сцене появляются рабочие, которые вносят прилавок, шкафчики, столики, раскладывают там всевозможные банки, мешки, и прочую утварь, Г у д в и н  с солидным видом протирает рукавом чистый прилавок, глядится в него как в зеркало) Стану старым, уважаемым гражданином (опускается на мгновение за прилавок, появляется оттуда заметно постаревшим, с солидной бородой, усами и очками на лице) В часы досуга буду рассказывать детишкам небылицы (около лавки появляются маленькие детки – может быть, те же самые, что и в первом акте. Они с заинтересованными лицами рассаживаются вокруг Г у д в и н а) А ведь я и счастлив был только один раз в жизни - когда они слушали мои сказки про Волшебную Страну и – верили...  Правда тогда я и сам… Но это пройдет. А еще… Полли!
 
П о л л и : Что, Джейми?
 
Г у д в и н : А еще, Полли, я возьму и женюсь на тебе. Пойдешь за меня?
 
П о л л и : Пойду, раз берешь. Только не передумай.
 
Г у д в и н : Беру! Давай, иди сюда.
 
Г у д в и н  стремительно поднимается, оправляет на себе костюм, в это время начинает играть торжественная музыка, гаснет свет, оставляя только одно освещаемое свечами пятно посередине сцены, в котором стоит у аналоя священник. Г у д в и н   встает в этот мерцающий круг. К нему медленно подходит П о л л и  в подвенечной фате. Под медленное церковное пение, напоминающее хор детей из Изумрудного города, Г у д в и н  осторожно привлекает к себе невесту, готовясь поцеловать ее, приподнимает фату… Под фатой видит лицо Софи-мартышки.
 
Г у д в и н : Ты? Опять? Сколько же еще?
 
С о ф и - м а р т ы ш к а : Всегда! Вместе! И в жизни и в смерти! Во веки веков!
 
Хор: Аминь…
 
Г у д в и н  поворачивается к залу.
 
 
Занавес