"Не спрашай, егда то было.То есть и теперь".
Протопоп Аввакум (Сказание о роскошном житии и веселии)
...
Так получилось, что в мире сейчас главенствуют два взгляда на происхождение жизни и развитие человечества : библейский - религиозно-нравственный и дарвиновский, научный - о происхождении видов. Первый из них можно назвать взрывным, революционным, а второй плавным, эволюционным. Апологеты обоих путей много преуспели в своих стараниях, ведь результаты спора выливаются в материальные блага : люди получают священнические звания и светские должности, они создали институты и академии по утверждению своих идей и на это "поле чудес" допускать конкурентов, похоже, не намерены. Тем более, что при близком рассмотрении "эволюционеры" оказываются верующими людьми, а церковники особо в спор не ввязываются и против Дарвина ничего нынче не имеют. Просто, как говорил старец Феофан, затворник Вышенский : "… из слов: "тако возлюби мир Бог - не следует, что и мы должны любить мир без всяких ограничений , а надобно прибавлять: исключая того мира, которого не любит Бог". Вот и все ; правы там дарвинисты или нет, а Бог их не любит. Значит - и церкви не по пути с поклонниками теории эволюции видов.
Кстати, и современный научный мир во многом, как говорится, вплетен в религиозное мировосприятие. В шестидесятые годы академик Харитон опубликовал в закрытой многотиражке ядерного центра небольшую зарисовку о встрече участников советского атомного проекта с Лаврентием Берией у него на даче. И там, среди некоей общей расслабленности, министр госбезопасности вдруг в лоб спросил Игоря Васильевича Курчатова : "Вы веруете в Бога?" Уклониться от ответа было невозможно, как невозможно было в той ситуации признать себя верующим. В доли секунды умница Курчатов нашел блестящий ответ. Он сказал: "Вокруг нас много неизвестного. Старец Сергий Радонежский не был физиком, но на своем непостижимом духовном уровне он превосходно знал квантовую механику. И если это и во мне от Бога, то и я верующий человек. а если от сатаны, то я атеист".
Иммануил Кант искренне восхищался видом звездного неба над головой и нравственным законом внутри нас. Ему, человеку христианской традиции, трудно было совместить эти два чуда, а тем более принять их в неразрывной связи. Даже этому философу глобального масштаба не дозволялось сомневаться в том, что звезды и небо создал Бог-Отец, а нравственные постулаты переданы Им же царю Соломону как ветхозаветные законы на горе Синай. А всякие диспуты на эту тему оставляли спорящих в еще большей собственной правоте. Вспоминается рассказ удивительного светлого православного священника отца Петра Слюсарева, увы, ныне покойного. В юности, служа в патриаршей библиотеке, он был свидетелем спора между наркомом просвещения Луначарским и священником Введенским. Нарком, естественно, держал сторону Дарвина, священник, понятно, придерживался библейской теории. Диспут шел в зале университета при огромном стечении народа. Луначарский блестяще разбивал все доводы оппонента, для большей убедительности демонстрировал черепа обезьяны и человека. И когда в победе атеиста-наркома уже никто не сомневался, священник Введенский признал свое поражение и этим признанием буквально раздавил все аргументы оппонента. "Хорошо, - сказал Введенский. - Вы меня убедили. Я признаю, что вы, большевик Луначарский, произошли от обезьяны, но я, с Вашего позволения, произошел от Адама".
Но примечателен даже не сам по себе спор этих двух направлений - религиозного и научного. Обидно то, что на него тратится все продуктивное время наших ученых и философов. А ведь нынешняя цивилизация знает и третий путь поисков этой истины, и сдается мне, что весь упор на Библию и Дарвина и делается теперь для того, чтобы замолчать, забыть этот третий путь, хотя многие достижения нынешней науки и общественной мысли говорят о том, что этот добиблейский и додарвиновский путь, очень может быть, и есть самый достоверный.
Этот путь был известен человечеству еще за тысячелетия до того, как древние арамеи сложили первые стихи книги Бытия. В Древней Греции под пером Гесиода путь этот оформился как учение "Теогония", германцы знакомились с ним по Речам Вафтруднира, сложенным в книгу под название "Старшая Эдда", а в славянском мире путь постижения Мироздания заключался в "Глубинной книге"…
И теперь мы остановимся именно на ней, нашей славянской Библии - "Глубинной" или, как ее назвали позже, "Голубиной книге". Но прежде чем собственно, прикоснуться к самой книге, давайте коротко пройдемся по судьбам и истории славянства. И я уже вижу косую улыбку некоторых наших знатоков древности, и не для них я пишу дальше. Уж ежели кто вбил себе в голову закостенелые исторические догмы, то не нам их выбивать оттуда. Просто давайте сразу условимся: история славянства - это все еще непознанное поле, terra incognita, и здесь всем нам еще предстоит, как говорится, пахать и пахать.
Начнем хотя бы с того, что в последние годы открылись тысячи новых материалов и документов, ранее неизвестных и недоступных. Их такое множество, что возникает иная опасность: как бы наше истинное прошлое не утонуло в этих развалах. Страшнее того - на основании этих документов пишутся книги и учебники и преподносятся как исторические труды. Ныне стало модным ссылаться на языческих богов и провозглашать верховным то одного из них, то другого. Хотя пантеон в гимнах "Вед" ( а Глубинная книга вышла именно из них) насчитывает до трех тысяч богов. И в разных славянских землях бог с одним и тем же именем мог "ведать" самыми несовместимыми отраслями жизни. И лишь со временем у наших предков выкристаллизовалось одно имя Вседержителя - его назвали Бог, с большой буквы. С тех пор это имя у нас распространено и на Саваофа, и на Христа.
Но прежде Бог именовался и Свентовидом, и Вышенем, и Крышенем, и Сварогом. Именно он, Сварог, "сварганил" этот мир и завел на нем первые порядки. Это случилось в те далекие времена, когда еврейский Бог Элохим еще не "…сотворил …небо и землю, и Дух Божий носился над водой (Быт. 1,2)". Но разительно непохожими были эти два пути возведения Мироздания, хотя имена первых людей ведической и библейской традиции оказались созвучными - Йам и Адам. Собственно, это указывает на какой-то иной, утраченный источник, давший начала всем последующим духовным изысканиям. Может быть, как считает академик Виктор Рогожкин, это были доисторические знания сгинувшей Атлантиды, а может, если верить ученому Леониду Серякову, неизвестная "Прабиблия" принадлежала таинственным гипербореям, владевшим праязыком зенд. Но так или иначе, пути Вед и Библии разошлись еще в глубине неисследованных нами времен и больше уже мирно не сходились никогда. Они стали антагонистами, и последователи еврейского учения принялись считать последователей Вед язычниками.
А эти язычники имеют прав на истину ничуть не меньше, чем ортодоксы. Да и скажите мне, положа руку на сердце, кто, по-вашему, ближе к Богу - раввин, брахман, иерей, мулла или чукотский шаман?
Перед Богом все равны, и неправильно выпячивать один догмат перед другим. Мы можем теперь лишь гадать, какой была ба Россия, сохрани она своего Бога. Но и тысяча лет христианства не прошла даром - главная славянская держава вышла в мировые лидеры. Мы могли бы и дальше наращивать успех, но общий духовный кризис нынешней цивилизации ударил и по России, и все большему числу ее жителей становится ясно : путь выхода из тупика надо искать в новой национальной идее.
Или в хорошо забытой старой, сокрытой в Глубинной книге?
Или развивать недурно прижившуюся на просторах русской Евразии христианскую традицию?
Или окончательно свернуть на путь неандертальцев?
Чтобы точнее определиться, надо очень пристально всмотреться в прошлое. Не сквозь линзы немецких доброхотов шлецеров и миллеров, не по калькам Нестора и не по "Истории…" Карамзина. Все это слишком зыбкие раперные точки и теперь уже не вызывает сомнения, что подставлены они нам под ноги услужливыми губителями русской истории. Все эти "Повести временных лет" на поверку оказываются бледными копиями утраченных оригиналов, собранных западными учеными в ХVII веке в единую "Радзивилловскую летопись" и раскинутую, как рыбацкие сети, перед Карамзиным, Соловьевым, Костомаровым. Вот так мы из поколения в поколение и учим историю по тухлым фактам утонувшей в мутной воде рыбешки.
Вы думаете случайно потеряна библиотека Ярослава Мудрого?
Вы полагаете сама собой утратилась непревзойденная библиотека Ивана Грозного?
Вы верите, что Михайло Ломоносов случайно "упустил из виду" свое книгохранилище?
А какова судьба грандиозной библиотеки сибирского купца Юдина?
А куда подевались рукописи и летописи из частного собрания перербургского коллекционера Сулакидзева?
А знаете ли вы, какую потрясающую библиотеку собрал у себя в Екатеринбурге Василий Татищев? И где она теперь?
Впрочем, судьбу книжного собрания Татищева проследить все-таки можно. Библиотека цела и теперь, но недоступна для русского исследователя. Получалось так, что за всяким крупным книжным собранием в России всегда пристально следили холодные глаза некоего западного цензора. Это он, расчетливый немец, решал, на основе какой теории строить русскую государственность. Поскольку подлинные документы неопровержимо свидетельствовали: единственно верна лишь теория национального самоопределения, то подлинные документы надлежало убрать. И в новых, фальшивых возвести в неопровержимый факт свою, норманнскую, теорию. Как априорный факт несостоятельности славян, у которых "…земли богатые и обильные, а порядка нету". И вот вам наш немецкий Рюрик - берите и радуйтесь. И помните, кому обязаны новым порядком…
Так вот, уже в ХХ веке советские ученые провели ревизию всех сохранившихся древних актов и, как говорится, прослезились. Все, абсолютно все, так называемые старорусские летописи оказались исполненными не раньше ХVI! века! В стране нет ни одного документа (не считая новгородских берестяных грамот), написанных хотя бы во времена Ивана Грозного.
"Славная" работа старинных фальсификаторов!
Ученый-математик Анатолий Фоменко при работе над своей новой хронологией попытался хоть как-то привязать наши летописи ко времени. Тщетно! В вечности "плавает" все - и дата крещения Руси, и самое время Рождества Христова, и год основания Рима. А ведь к этим датам и поныне "привязаны" почти все мировые события. И это говорит не только о беде русских ученых, которым по пути изысков приходится идти "на ощупь", но и неурядицах мировой науки, "зависшей" в неизвестности.
…Так вот- о русских летописях. Чем он руководствовался - можно лишь гадать, но заглавный царь из фамилии Романовых, Михаил Федорович, чуть ли не первым своим указом "…велел, а боляре приговорили" собрать по всем русским церквям и монастырям все подлинники и списки с них летописей и житий святых, "… а також всякое иное письмо мирское и духовное да за сокрытие оного мнихов ставить на правеж". Крутехонько. А главное - зачем это царю вся русская история на одном дворе понадобилась? Как все яйца в одной корзинке.
Но - собрали. И, присовокупив к библиотеке Ивана Грозного, тут же добросовестно все это бесценное добро "утратили". Исчезли монастырские хартии и подлинная "Повесть временных лет" от монаха Нестора, "Четьи Минеи" митрополита Макария и "Слово о законе и Благодати" митрополита Иллариона…
Исчезло все, что под угрозой правежа собрали по Руси перепуганные "мнихи"
Исчезло все…
Но уже через несколько десятков лет при посещении Кенигсберга в составе Великого московского посольства "бомбардиру Петру Михайлову", как скромно именовал себя Петр I, услужливый городской магистрат преподнес, так называемый, подлинник новой Радзивилловской летописи. Это было собрание копий всех исчезнувших при Михаиле Федоровиче русских летописей. Но - копии!
Спустя недолгое время, список Радзивилловской летописи немцы прислали Петру в Россию. И все то, что мы имеем теперь - и знаменитый "Лицевой свод", и "Лаврентьевская" вкупе с "Ипатьевской" летописи, и т. д. и т. п. , как говорится - все суть производное от стараний кенигсбергских мошенников. А тут еще надо помнить, что весь ХVII век был на Руси переломным : церковь раскололась, шла правка духовных и богослужебных книг. Причем правка эта нередко была просто изуверской. И для книг, и для самих справщиков. В 1689 году главным справщиком Московского Печатного двора был замечательный ученый и писатель Сильвестр Медведев. Он видел, как иногда вместе с "водой" из книг выплескивается и "ребенок". Сильвестр Агафонович насмерть стоял за правильность каждой фразы. Он помнил и разделял слова неистового протопопа Аввакума, который в споре с патриархом Никоном стоял на своем : "Умрем за единый аз!". Собственно, Сильвестр и умер за этот самый "Аз"; в одной летописи стояла фраза :" …убо тать умом детеск и пред началники пыль". Другими словами, речь шла о том, что преступник неразумен и перед начальством никто. Сильвестру же велено было исправить так: "…убо смерд умом детеск и пред начальники пыль". То есть, вместо конкретного преступника недоумком надо было объявить абстрактного крестьянина. Подтвердить, что народ – быдло? Сильвестр не согласился.
Тогда его вызвали на патриаршее подворье. Сначала у крыльца поставили на колени и велели подчиниться. Справщик уперся. Его перевели к собачьей будке и надели ошейник. Пировавшие в горнице у окна патриарх Иаким и идейные противники Сильвестра греки-монахи братья Лихуды стали метать в него обглоданные кости. Потом на справщика спустили собак. Сильвестр не сдавался. Тогда его арестовали и отправили в темницу. Больше года не сломленный главный редактор Печатного двора ждал своей участи, и 11 февраля 1691 года палач отрубил ему голову.
Сильвестр Медведев, автор стихотворных трудов "Книга, глаголемая хлеб животный", многих богословских работ и трактатов, монах, был первым русским поэтом в бесконечной череде растоптанных собственным государством гениев…
Почти такая же судьба досталась и первому русскому историку Василию Никитичу Татищеву. Будучи начальником уральских железоделательных заводов, он объехал гигантские пространства и в церквах и монастырях, куда в свое время не достали руки дьяков Михаила Федоровича, собрал редчайший материал . Надо помнить, что Урал, Сибирь, Мангазея притягивали к себе торговцев и переселенцев всей России, люди шли со своими иконами и книгами, и многое, утраченное в иных местах, на горнозаводской территории прекрасно сохранилось. Не все сумели выгрести царские приспешники и в Астраханской губернии, не входившей в Московию Михаила Федоровича, где историк жил до 1750 года. Василий Никитич добросовестно обработал бесценный материал и написал "Историю Российскую с самых древнейших времен".
Однако напечатанным свой труд, он так и не увидел. Вы, как говорится, будете смеяться, но умная петербургская Академия наук благополучно потеряла и весь архив, и самое рукопись "Истории…" Татищева. Ученые Шумахер, Шлецер и Миллер в шесть глаз следили за изысканиями Василия Никитича и даже предлагали ему помощь. Однако - "волчьи ваши я давно повадки знаю" – ученый, как мог, огораживал свой труд от назойливых доброхотов. Но вот случилась у него болезнь - слег Василий Никитич. И сразу же Миллер оказался у постели больного. И все вроде бы логично - рукопись и надлежит передать в Академию. Но по приезде немца (опять как-то случайно и быстро) русский историк умер, и совсем уж случайно тотчас же сгорел весь его архив. И вас уже не удивит, надеюсь, что еще до пожара Миллер, по случаю, успел снять копию с татищевской "Истории…", и вот эту-то немецкую версию "Истории Российской с древнейших времен" мы, по наивности, и считаем настоящей книгой замечательного русского ученого.
А о том, куда делся настоящий архив и подлинная рукопись книги, можно только догадываться. Надо полагать, за устроенный в Астрахани пожар Миллер и получил звание Почетного Академика Берлинской Академии наук.
И все последующие "Истории Российские…" - князя Щербатова, Карамзина, Ключевского, Костомарова, Соловьева - суть компилятивные перепевы миллеровского "Татищева".
Так что же делать?
«…Рукописи не горят,» - сказал булгаковский герой. Надо только искать - и утраченные раритеты непременно сыщутся. Ведь уже никто не надеялся найти подлинники русских летописей - а они спокойненько лежат в библиотеке Конгресса США. Причем мы сами отдали их американцам. Когда в Сибири в конце ХХ века умер богатейший купец и собиратель древностей Юдин, царское правительство отказалось выкупить у родственников его библиотеку. А правительство США не отказалось. Вот и перекочевало национальное богатство через океан. И что интересно - нынче посредством Интернета можно без особого труда попасть в архив купца Юдина. А самое интересное - это когда начинаешь сверять оригиналы сохраненных там летописей и радзивиловские копии, которыми мы пользуемся.
Правка видна невооруженным глазом. Например, кенигсбергские фальсификаторы напрочь вытравили из документов самое упоминание о русской роте. Понятие «роты» в арийском мире равенствовало союзу человека с Богом. Это было основное скрепление ведического Мироздания: человек посредством роты вписывался в круг бытия и нес отвественность за все происходящее в мире. Исключением роты из летописей русских людей окончательно отрывали от арийских корней, их делали "рабами божьими", существами послушными и управляемыми.
Вот пример, как под ХI веком об одном и том же событии говорится в "Повести временных лет" в Радзивилловской редакции, и этот же текст привожу из оригинала той же летописи Библиотеки Конгресса:
ПВЛ ЮДИН
1059
Изяслав, Святослав и Всеволод Изяслав, Святослав и Всеволод
высадиша стрыя своего Судислава высадиши стрыя своего Судислава
ис поруба, сиде бо лет 20 и 4, ис поруба, сиде бо лет 20 и 4,
заводише кресту, и бысть чернецом. и спасения ради утвердиши его
ротою.
Речь в этих отрывках идет о том, как братья освободили из заточения сидевшего там 28 лет дядю Судислава и "утвердили его ротою", то есть приyяли от него присягу в том, что он уйдет в монахи для собственной безопасности. Но в первом случае, в ПВЛ "утвердили ротою" искусственно заменено "заводивше кресту", т.е - целовавший крест дядя Судислав дал клятву уже другим способом.
Еще пример. Это уже 1096 год.
ПВЛ ЮДИН
Олег же обещался се створити, Олег же обещался се створити
и на сем целоваша крест. и на сем учинил роту и целоваша
крест и разошедши в пределы свои.
Конечно, подобные исследования надо проводить с особой скурпулезностью, хотя даже беглого обзора достаточно, чтобы понять - из нашей жизни, из нашего сознания, из нашего ДНК сознательно на протяжении веков вытравливалось даже самое упоминание о Глубинной книге…
Что же в ней такого крамольного, если и светские власти, и церковные едино ополчились против?
Прежде чем ответить, позволю себе небольшое отступление. В шестидесятые годы прошлого века у нас на хуторе Колодезном жил старик-старовер Тимофей Кузин. Он был участником еще русско-японской войны 1904-05 годов и я, пацан, очень любил слушать воспоминания ветерана. Тогда, по незрелым годам своим, я мало обращал внимание на его книги в тяжелых переплетах источенной телячьей кожи. Помню только, что всегда раскрытым на столе у Тимофея лежал фолиант, который он постоянно читал и называл Кирилловой книгой. А рядом синие толстые тетради, написанные красивыми буквами. Позже я понял, что это старорусский устав. Но тетрадки были исписаны вполне понятным русским языком, хоть с "ятями" и "ижицами". Одинокий старик охотно привечал меня и пытался заинтересовать своими книгами. Он читал мне сам из Кирилловой книги и тетрадей, и один из его апокрифов я помню всю жизнь. Он был написан вручную четким, будто печатным уставом и даже графически навсегда отпечатался в моем сознании.
Называлась эта тетрадка - "Хождение Спасителя к Студеному морю". Это стало моим первым соприкосновением с Глубинной книгой. Позже нигде и никогда я не слышал об этом "Хождении". Видимо, вместе с последними , настоящими староверами, исчезло и это сказание. А в исполнении Тимофея Кузина оно звучало так:
" ХОЖДЕНИЕ СПАСИТЕЛЯ К СТУДЕНОМУ МОРЮ.
Когда Господь наш Бог Саваоф отпускал на землю Сына Своего Единородного, то велел Он Ему прежде искупительного креста обойти все земные пределы и испытать веру и знания людей. И в каких-де землях Он побывает, там и станут обитать до-века Его последователи И вот Христос воплотился в Палестине и стал Он испытывать знания и веру людей. Двенадцати лет Он уже смущал иудейских мудрецов своими знаниями, а в 27 лет ушел к Беловодским старцам, населившимся в Поднебесных Горах прежде времени Адама, для познания их истины. И были с ним три мудреца жидовских именем Гилель, Шамай и Гамаил. Мудрецы мнили себя пророками и смущали Христа многими знаниями и предсказаниями. И хотя Спаситель видел ложность их учения, он не отринул их от себя, дабы в сравнении с мудрецами иных стран выявлять умнейших.
Много дивились Беловодские старцы мудрости Христа и признали в Нем Мессию и дали Ему все знания безграничного православного мира. Исус же Спаситель воспрошал: а есть ли в мире истины, недоступные Беловодью? И отвечали старцы: есть. У моря Студеного, где лето Господне распадается на один день и одну ночь, стоит велик город. А в том городе на майдане лежит Книга Глубинная, упавшая с неба еще прежде, чем Господь Саваоф сотворил зверей и народы. И в книге той вся мудрость мира. Но прочесть ее нельзя. И только три жреца при Книге могут толковать ее смысл. А случается это раз в год при самом высоком тамошнем солнце. И если Исус со спутниками поторопится, то к следующему общению с Глубинной книгой они могут успеть.
Подивился Исус словам старцев, а Шамай, Гилель и Гамаил испугались дальнего пути. Они просили Христа вернуться в Палестину но путь Спасителю теперь лежал, по слову Отцову, к Студеному морю.
Дали старцы путникам проводников и от гор Беловодских ушли путники на полуночь. Дни и ночи шли они и отбивались от диких зверей и от лихих людей лютых. Через два месяца на великой равнине указал им кочевник направление к великому поселению и еще через три дня пришли они к городу Ракаиму, к праотцу нашему царю Орею. Проводники вернулись назад, а царь Орей призвал Исуса к своим очам. Долго умный царь беседовал с незнакомым юношей и тоже дивился Его знанию и учености. Но вот о Книге Глубинной великий царь ничего не знал и не слыхивал. "Но есть, - сказал он Исусу, - дальше на полночь великий город Болгар. Я дам Тебе пятьдесят коней обычных да пятьдесят двугорбых , да еще полсотни рабов и слуг и Ты ступай в поисках Книги. А когда сыщешь, то на обратном пути поведаешь мне о своем путешествии и поделишься знаниями. И спутники Твои пусть идут с Тобой, потому что они люди благочестивые и богобоязненные.
Но Гилель, Шамай и Гамаил разбранились с Исусом и не захотели идти дальше. За это Орей заключил их в сруб и велел сидеть там до возвращения Христа. А в срубе том уже сидел некто, смущавший народ, именем Полоний. Вступился Исус за Полония и взял его со Своим караваном.
Исус, рабы и слуги, и скот шли сначала степью, потом вдоль Великой реки и глубокой осенью вышли к большому городу на ее берегу. Город торговый и шумный, но тамошний царь Бакула слыхом не слыхал о Глубинной Книге. Он тоже дивился учености Исуса, но сказал, что дальше к полуночи больших городов нет, а скоро на всю страну падет полугодовая тьма.
Полоний же, спутник Исуса, поведал о том, что в этом же городе девять лет назад виделся он с людьми в звериных шкурах - купцами с далекого севера. Те люди зовутся мырманами и живут они в таких землях, где снег и лед не тают никогда. Нынче в гостином ряду видел я тех мырманов, сказал Полоний, и поведу Тебя к их князю.
Князь мырманов и его люди ждали, когда станет Великая река. Они покупали теперь коней и оленей для своего каравана и князь благосклонно выслушал вопросы Исуса. "Нет, - сказал князь, - в нашей мырманской земле нету такой книги, а дальше нашей земли лежит земной предел. Но вот иногда летом к нам приезжают купцы из неведомой страны с Востока. Чудные сказки рассказывают они. Будто живут в их краях звери-маматы с огромными бивнями. Наш моржовый бивень людям этим без нужды, а город их зовут Ракатул-городом и окружен он великим тыном от тех диких зверей-маматов. А если Исус отдаст теперь князю своих простых и двугорбых коней, то князь укажет путь к тому городу Ракатулу .
На другой день царь Бакула дал Исусу и Полонию оленью упряжку, да еще одну, в запас, да еще одну с охраной да наказал на обратной дороге поведать ему о Глубинной книге.
Уж совсем дело к зиме шло, и повернули они от Великой реки одесную. В те поры Рыпейский кряж милостив был на тепло. А может, и Сам Отец Саваоф помогал Сыну. Морозы не лютовали, на деревьях плоды земные не перемерзли, в заводях птицы сами шли в силки. Олени брали легко, и через шестьдесят дней промеж лесных затемнений открылся им велик город. А за градом гора до поднебесья ступенчатая ледяная и при ней ледяной же зверь-птица Феникс зело великая. Башни и крыши самого града поднимались за высоким забором и перед путниками неведомые стражи открыли громадные еловые ворота.
Ракатул окаймляла крепостная стена, а на майдане лежала Великая Книга. Книга та девяти локтей в длину, да шести локтей в ширину, а толщины ей три локтя. Над книгой о зимнюю пору раскрыт шатер от снега, а в летнюю от дождя. Опричь в трех шагах от книги стоят три шеста - три солнечных стила. Круглый год при Книге отроки снег метут и траву подчищают, а служат Книге три одноглазых старца - толкователи писания.
Исуса и Полония с почетом принял царь Ракатула именем Рахула. Дивился он учености путников и особо отметил Христа за Его великие знания и учтивость. Он отвел путникам хоромы и разрешил жить на царский кошт до самого дня длинного солнца. Долго и почасту беседовал Рахума с Исусом и рассказал о Великой книге все, что сам знал.
Книга именуется Глубинной потому, что происходит от самых глубин небесной мудрости. Объясняет она, как устроен мир и человек, что есть Правда, Добро и Зло и как отличить одно от другого. В этой книгой рассказ о минувшем и пророчества на будущее. Она есть главный свидетель союза человека с Богом, и на Глубинной книге человек учиняет роту на жизнь праведную, достойную, на веру православную. И по Книге той живут все поднебесные народы, но столь правильна Книга, что бремени ее не чувствует никто и мало кто о ней слыхивал.
И так Исус и Полоний жили до часа длинного солнца, когда день не сменялся ночью и время сна от времени бодрствования различалось только по крику алектора. А когда пришло время, собрались на майдане все жители Ракатула и все гости царя Рахулы, и отроки убрали шатер от солнца. И тогда тень от трех шестов упала на Книгу, и сам царь Рахула раскрыл Книгу. И три тени от солнечных шестов упали на слюдяные страницы и каждый старец, расположившись напротив своего шеста, мог видеть теперь на листах лишь тень своего стила, падающую на читаемые только им буквы. Так первый одноглазый старец читал только вопросы, второй только ответы, а третий следил за числами страниц.
Благодарствуй, наш премудрый Царь…
Ты еще, сударь, нам про то скажи,
Что в книге есть написано,
Что в Глубинной есть сокрытое, -
- читал первый старец:
Отчего зачался наш белый свет,
Отчего воссияло солнце красное,
Отчего пекет млад светел месяц,
От чего пекут звезды цястые,
Отчего зачалась утрення заря…
И уже читал второй старец на листу по тени от своего шеста;
Я про то скажу вам, проповедую,
Во Глыбинной Книге есть написано:
О того зачался наш белый свет,
От того, от Духа ли от Божьего,
Солнце красное от лица от Божьего,
Млад-месяц от грудей Божьих,
Звезды цястые от риз Божьих,
Утреня заря, заря вецерняя,
От очей божих, царя небесного.
Третий же старец медленно перекладывал светлые страницы, и теперь Исус дивился мудрости Создателя Глыбинной Книги. Долго читали старцы и смиренно слушал люд их мудрые слова. А когда захлопнулась Книга, вывели на майдан дивного зверя-мамата с белой чистой шерстью и гнутыми белыми бивнями. И принесли мамата в жертву Богу и все жители Ракатула разделили эту жертву с Создателем.
А потом купцы Ракатула загрузили морские кочи многими бивнями и другим товаром - ягодой таежной да шкурами медвежьими, и отпустил с ними Исуса и Полония царь Рахула в землю мырманов. Долго плыли бурным морем, но Господь сохранил пловцов. В земле мырманов опять встретил Исус их князя и за морскую кость вернул князь Исусу его уцелевших слуг и коней.
Но еще целый год прожил у студеного моря Исус. Вместе с Полонием и мырманами побывал Он даже и за Зелен-страной и студеным морем и там у желтотелых людей меняли морскую кость на диковинные плоды и благовонья.
С новой весной Исус, и Его слуги, и кони, и Полоний на кораблях мырманов приплыли сначала в город Болгар, и царь Бакула радовался вести о Глыбинной Книге. В городе Ракаиме царь Орей призвал переписчиков и записал рассказ Исуса на пергаменты. Так появились списки Глубинной Книги. Тут Орей отпустил Полония на все четыре стороны и вернул ему жидовских пророков Гилеля, Шамая и Гамаила.
Пророки не поверили рассказу Исуса и уже у Беловодских старцев говорили им, что Христос не ходил к Студеному морю и только выдумал все в оправдание перед старцами. И слушал тогда в Беловодье Его один иудейский торговец, птицелов Фома. Он тоже не поверил Христу, и Христос сказал ему: вот же, Фома неверующий! Когда ты воочью убедишься в Моей правоте, то пойдешь нести Слово божье к Студеному морю, по Моим следам.
И вернулся в Палестину Исус с великими знаниями, и нам наказал помнить и чтить Книгу великую, книгу Голубиную. А хранится она до веку в древлих знаниях православных и людям иных вер недоступна. Но вернется к нам она и с нею благодать Божья на наши души. С тем и сказу нашему конец, а слышавшим его радость. Аминь!"
Кстати, в этой сказке очень многое уходит корнями в исследования средневековых писателей и мореплавателей. Отголоски путешествия Спасителя в Арктию слышатся в шотландских сагах Фингала, называвшего Гренландию "Стопой Господней" В середине XIV века некто капитан Синклер побывал в высоких широтах и нашел там землю, именуемую Ultima Tule. Уж не наш ли это Ракатул - Аркатул? Он с удивлением обнаружил на северных островах бурную церковную жизнь и посетил на Шпицбергене монастырь святого Фомы. Видимо - в свое время апостол выполнил волю Христа и навестил земли у Студеного моря. Синклера, а затем посетившего Скандинавию, острова и Гренландию капитана Николо Зено поразило обилие зелени и мягкий климат тогдашнего севера. Зено видел "прекрасный зимний сад, в котором и в мороз зеленели травы, распускались цветы, и вызревали фрукты, словно этот сад находился в умеренном климате".
И это неудивительно. Знаний Беловодских старцев, имевших связь и с Ракаимом - Аркаимом, и с Ultima Tule хватало на то, чтобы в ограниченном измерении менять структуру пространства. Это значит - они могли в любом помещении держать сколь угодно долго ровную температуру и влажность. Могли напрочь устранить звук либо уничтожить самое расстояние : заглявывавший в такую комнату сразу за дверью упирался носом в стенку. Эти ведические знания впоследствии использовал Гитлер при создании военных баз в Антарктиде, законсервированных и поныне. Но это - другой рассказ.
Я же добавлю еще, что весь север, край студеного моря во времена Глубинной Книги были хорошо обжитыми местами и отличались отлаженными транспортными артериями. И почти за тысячу лет до открытия Америки далекая Гренландская епархия платила Папе Римскому десятину и "лепту святого Петра", что ежегодно выражалось в двух тысячах фунтов морских клыков. И неудивительно, что в тетради Тимофея Кузина упоминались "звери-маматы", чьи бивни тоже могли идти в счет дани: зоологи допускают, что мамонты и теперь еще сохранились в Сибири.
Вот какая картина распахивается, лишь соприкасаешься с Глубинной Книгой! Теперь я надеюсь, у читателя сложилось общее представление о ней. В дошедших до наших дней вариантах она совсем невелика и знакомство с нею доступно каждому. Хотя замечу, что с принятием христианства на Руси прошла перекодировка книги. Мудрые языческие жрецы постарались приспособить ее к новым верованиям, они ввели в текст книги и Христа, и Саваофа, и царя Давида. Хотя вы «наверное» заметили даже по приведенным отрывкам полную несовместимость положений Библии и Голубиной Книги. В Библии Господь сотворил буквально все, а в Глубинной книге все произошло из тела и Духа Бога. В Библии Господь дал людям Законы, отступление от которых приводит к греху. В Голубиной Книге все происходит по согласию с Богом, по условиям роты, обоюдного договора. И не случайно светоч русского православия митрополит Илларион в знаменитом "Слове о Законе и Благодати" практически стоит на позициях Голубиной Книги. В жесточайшее время татарского владычества он призывает не столько к соблюдению Закона Божьего, сколько к ниспосланию Его благодати. Ведь Закон человек исполняет по принуждению, а Благодать нисходит на него сверху. В четырех строках Федор Иванович Тютчев сумел, на мой взгляд, точно выразить суть илларионова Слова:
"Единство, - возвещал оракул наших дней
Быть может спаяно железом лишь и кровью."
А мы попробуем спаять его любовью,
А там посмотрим, что прочней!»
Короче говоря, - следование Библии - это путь Закона, а следование Голубиной Книге - это путь Благодати. Выбирайте сами, что вам ближе. Помните только при этом, что ветхозаветный Закон - это "кровь за кровь, зуб за зуб", это кровная месть и взятие заложников. А вот как звучат некоторые заповеди ведического Бога:
«Не отрывайся от корней, и откроешь врата в Божественный мир Прави».
«Не входи в другие Миры со своими Законами, а соблюдай Законы мира того».
«Не давай Веды тем, кто обращает их во вред».
«Не создавай заповедей и Законов ложных, ибо себя губишь и потомков с Пути совратишь».
Вот вам и "моральный закон внутри нас"! Что же касается "звездного неба над головой", то Библия ограничивается лишь сообщением о том: "…сказал Бог: да будут светила на твери небесной, для отделения дня от ночи… И стало так (Быт. 14,15). «Вообще, в Библии и Евангелиях ничто не должно сиять ярче Бога. Уж какие тут "звезды цястые"? То же и в Коране - слепке с Ветхого завета: " Разве ты не знаешь, что Аллах знает, что в небе и на земле?… И поклоняются они помимо Аллаха тому… о чем у них нет знания. И нет для неправедных никакого помощника (Сура 22, Хадж, 69, 70)». Во всех авраамических религиях нет и намека на равенство человека и Бога : здесь каждый из нас - раб Божий. Помните у Омара Хайяма?
«Дух рабства зиждется в кумирне и Каабе.
Трезвон колоколов - язык смирения рабий.
И рабства черная печать равно лежит
На четках и кресте , на церкви и михрабе».
То ли дело в "Глубинной книге", которая так объясняет происхождение царей , бояр и крестьян - то есть народа, человеков:
«От того у нас на земле цари пошли,
От святой главы от Господней.
От того зачались князья-бояре,
От святых от риз Господних.
От того крестьяны-работники
От свята колена от Господнего».
И тут уж речи не может идти о рабстве - здесь прямое родство каждого человека с Создателем. Потому в языческой традиции каждый человек и был свят от рождения. То есть каждый из нас является самодостаточным вселенским существом и чуточку Богом.
Это очень сильное положение. Оно совершенно неприемлемо в обществе насилия и авторитарных догматических культах. Ведь управлять самодостаточным человеком невозможно, а управлять надо, если общество выбрало путь Закона. И поэтому Глубинная Книга страшна для всякой власти, а всякую власть, если помните, апостол Павел объявил "от Бога". Так ведь и сам Савл, он же апостол Павел, если разобраться, пришел к проповеди против воли, по рабской сущности: луч света, властный голос в голове, и вот он уже выполняет заложенную в него чужую программу действий.
Более того, весь Новый завет просто пронизан ужасом перед свободолюбивой Глубинной Книгой. В "Апокалипсисе" Иоанн Богослов так описывает ее явление: " И видел я в деснице у сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями… И никто не мог , ни на небе, ни на земле, ни под землею раскрыть сию книгу, ни посмотреть в нее. И я много плакал о том, что никого не нашлось достойного раскрыть и читать сию книгу… И Он пришел и взял книгу из десницы Сидящего на престол… (Ап. 5, 1, 2,7). «Еще бы Иисус не мог взять книгу - ведь он уже был знаком с ней на берегу Студеного моря!
И здесь мы опять соприкасаемся с упоминавшейся вначале Прабиблией. Как видим, вопреки всяческому непризнанию, Глубинная Книга составной частью опять возвращается к Библии. Правда, не на правах отдельного текста, а на правах равного самой Библии явления.
Опять-таки подчеркну - нет у меня желания противопоставлять эти два жизнеутверждающих источника. Мне даже больно за наше сегодняшнее православие, к которому я принадлежу фактом рождения в православной семье. Но сегодня трудно глядеть на вырождающуюся традицию, больно видеть, как в школах буквально навязывается новый предмет «Основы православной культуры». Ведь устроители этих "основ" наверняка знают, что нет никакой "православной культуры", а есть православный культ. Они так же знают, что следование путем культуры - это следование дорогой накопления всяческих ценностей, т. е стремление к комфорту, погрязание в сибаритстве. Путь культуры - это светское служение Маммоне.
Иное дело - путь следования культу. Это путь освобождения от ценностей, путь аскезы, путь очищения духа, путь служения Богу.
Так давайте уж определимся - куда мы ведем детей под православным знаменем - к Богу или маммоне? Это ведь только на первый взгляд верно, что слова культ и культура происходят от одного санскритского корня - лу, лю (обратное) - поток света (вспомните луна, иллюминация, луч, люстра…). Но культ - это огонь освещающий, а культура - напрочь сжигающий.
И если смотреть с этой точки зрения дальше, то многие стороны нынешней православной жизни кажутся, мягко говоря, странными. Вот сейчас возводятся тысячи новых храмов. Всякий богач уже считает чуть ли не за правило построить новый храм и отметить его доской со своим именем. Ему и невдомек, что Господь призывал делать добрые дела тайно. Так, чтобы даже ваша правая рука не знала того, что сделала левая. А у нас вот в райцентре подняли на новенький собор колокол с именем депутата-дарителя, а колокол оказался глухим на звук. Теперь все сокрушаются. А ведь причина проста: в прошлом веке, когда на стоявший тут до революции собор отливали колокола, то в кипящую медь метнули все награбленные шайкой местного бандита Звонаренко драгоценности. Вот и заговорил тот колокол голосами обездоленных вдов да ограбленных крестьян. А нынешний депутат? Он купил этот колокол, наверняка, не на последние деньги и надеялся, что собор ему за это прозвонит "спасибо"? Нет, дорогой ты наш избранник, навечно оклеймивший колокол своим именем! Надо было отдать людям все те ценности, которые позволили тебе подняться до трибун Государственной Думы. Отлить в бронзе те обещания, что подкупили избирателей и не марать металлический окоем буквами своей фамилии.
Да что там отдельные депутаты! Нынче по всей Руси происходит нечто непонятное, несовместимое с истиной верой. В священники подались дородные дядьки, которые ездят на громадных гробоподобных машинах и на покатых животах носят золотые кресты. Они за деньги освящают все подряд и присутствуют на всех сомнительных сборищах. А ведь именно к ним обращался наш классик с пронзительным призывом:
«За обойденного, за угнетенного
Стань в их ряды.
Иди к обиженным, иди к униженным -
Там нужен ты!»
… За несколько дней до кончины замечательного православного священника и проповедника Иоанна Крестьянкина у него в Псковском монастыре побывал мой хороший знакомый. Он привез оттуда замечательный рассказ - скорее притчу. Но вот такие штрихи и характеризуют наших святых заступников лучше всего.
Так вот. Иоанну приходилось много передвигаться по епархии, посещать тех самых "обиженных и униженных". При этом Иоанн всегда добирался к месту назначения на чем придется.
И вот в середине представительного кортежа приехал к Иоанну в монастырь сам местный архиерей. Он долго общался с верующими и старцем, а потом предложил Иоанну: давай, святой отец, я выделю тебе хороший постоянный автомобиль для поездок?
Пристально и лукаво поглядел Иоанн Крестьянкин на Владыку и легко сказал:
Не стоит, потому что ваш автомобиль для меня слишком тяжел.
Это как? - не понял архиерей.
Мне кажется, - ответил старец, - что на свою Голгофу каждый понесет тот автомобиль, в котором ездит.
… Удивительная картина будет в день Страшного суда! Можно представить, как бедные молитвенники за наши души справятся с непосильной задачей. А ведь им придется отвечать еще и за нынешнее "погашенное" православие. Вопреки словам строителя первого храма апостола Петра, который прямо указал и христианам и " по всей вселенной всем языческим людем…како храм воздвигают… и святую главу церкви и верх юже сребром и златом достойно и обильно украсихом («Номоканон», Московский печатный двор, 1653 г ), наши нынешние церквостроители выкрашивают купола все больше ядовито-зеленой краской. А ведь еще недавно русская церковь гордилась тем, что Господь с небес отличает нашу землю по сиянию куполов. Теперь даже Бог не сможет сверху отличить церковь от хлева. Погасили Россию…
Мне говорят: «Время такое, новые технологии». А я говорю: «В таком случае не удивляйтесь равнодушию молодежи к новому православию. Ведь что такое еще недавно было возведение в селе храма? Это была не просто общественная обязанность - это была еще и мирская динамическая молитва. Ведь всякое действо человека по возведению храма сопровождалось призывом Господа. Селения десятилетия жили с именем Бога на устах, и у каждого была своя дорога к храму.
А как отыскать свой путь к церкви, построенной в два месяца нуворишем и помеченной его именем? Пойдет туда молодежь, как же…
… Я хорошо понимаю, что вернуться к традициям Глубинной книги уже невозможно. Но уж коли в курсе «Основ правословной культуры» мы принудительно обязываем детей изучать Ветхий завет - историю еврейского народа, то надо бы хотя бы, факультативно, преподавать им и историю собственных праотцов. Они это заслужили не меньше Моисея и Еноха, наши предки. И наши дети.
А Глубинная Книга по крещении Руси стала называться Голубиной. Потому что голубь в библейской традиции - это Святой Дух, и с его именем хранителям легче было сохранить языческую святыню. Тем более, что в ведической традиции голубь - символ смерти - и книгу христиане надеялись таким образом добить наверняка.
И у них это почти получилось.
Литература.
М. Серяков. Голубиная книга. Сокровенное сказание русского народа. М, 2001.
Литература древней Руси. Библиографический словарь, М, "Просвещение", 1996 г .
Славяно-арийские Веды. Белый путь. Сказы. Омск, изд. Аркор, 1999г.
В. Рогожкин. Эниология. Ростов-на-Дону, 2002 г .
Религии мира. Паравославие. М., Мир книги, 2006 г .
Истрия русской литературы под ред. А.Н. Пынина. СПб, изд М.М. Стасюлевича, 1907 г .
Хрестоматия по истории русского языка. Л. "Учпедгиз", 1938 г .
Г. Носовский, А. Фоменко. Царь славян. СПб, "Нева"б 2006 г .
К. Найт, Р. Ломас. Второй мессия. М, "Экспо", 2006 г .
Ж. Верн. Конкистадоры и миссионеры. Гродно. "Сталкер" 1994 г .