Когда жаждет душа…

Дата: 28 Марта 2014 Автор: Часовских Виктор

***

Темно. Метель. Оделся я и вышел.
От непогоды вздрагивал весь дом,
Тоскливо плакал где-то ветер в крыше,
Шумели клёны глухо под окном.
Снег, налетая, барабанил звонко
В те окна, что смотрели скромно в сад,
И со стеклянным шелестом позёмка
В ночную тьму скользила наугад.
А в проводах,  надрывно и  устало,
То слышен вой был, то зловещий смех.
Фонарь со скрипом на столбе качало,
Метался свет, нырял в летящий снег.
И показалось под метели звуки -
Как в зыбкий сон моя душа легла,
И что несёт, легко подняв на руки,
Меня густая снеговая мгла.

***
Ты помнишь, раннею весной
Как, взявшись за руки, бродили -
С тех пор микрорайон «Степной»
Мы потому и полюбили.
И утверждая вновь и вновь
(Любить - высокое искусство),
Что к нам тогда пришла любовь -
Взаимное большое чувство.
Влечёт сюда нас с той поры,
В  день суетливый, тихий вечер,
Где тротуары и дворы
Напоминают нам о встречах.
И где за несколько минут
Из пыли, шума и от стресса
Нас двадцать пятый «А» маршрут
Доставит на опушку леса.

***
А что сказать? Такое дело,
Она ушла и в этом соль.
И вот теперь в душе засела
Слепая, ноющая боль.
Сейчас бы в тихую обитель
Иль на песчаный бережок,
А почему бы и не выпить:
«Налей мне водочки,  дружок».
И не смотри,  родной, с укором,
Нет, я не слаб, не размазня,
Возьму себя я в руки  скоро,
Всё будет в норме у меня.
Сейчас в кафе за столик сядем
Вдали от входа, от людей,
Я не напиться, Бога ради,
Ты мне лишь рюмочку налей.
Я душу враз тебе открою,
Поговорим о том, о сём,
Ещё немного  успокоюсь,
И, может, тихо мы споём.
Я не полезу обниматься,
На шее ворот разорвав,
Пусть говорит - пришлось расстаться
Из-за того, что я не прав.
Не осуждай её так строго,
Прошу, мой друг, меня простить,
Не говори о ней плохого,
И я не буду говорить.
Ну, вот и всё, до новой встречи,
Мой друг, и знаю наперёд,
Как говорится, время лечит,
Так что болезнь моя пройдёт.

***
Ах, ночь, родная - это сны и грёзы,
Что вдаль несут  таинственно обняв,
А утром сердце сдавят боль и слёзы,
Наступит вновь волнующая явь.
И ты опять  пойдёшь легко к другому,
Но и обняв его в красивом, томном сне,
Оставь тепла тому, не дорогому -
Ты, дорогая,  вспомни обо мне.
Пусть говорят, что мягок я и нежен,
И грубым быть, и жёстким не готов.
Не потому ли стал я видеть реже,
Где счастлив был, красивых, светлых снов.
Ах, милая, как горько расставанье,
Ты боль мою возьми, не возвращай,
Когда ты скажешь мне: «До скорого свиданья»,
То я отвечу: «Милая, прощай».
Каким я был не говори другому,
Но будет миг во грёзах ли, во сне,
Ты улыбнись ему - тому недорогому…
Ты, дорогая, вспомни обо мне.                       

***
Постою у старого пруда,
С любопытством всматриваясь в воду,
Чёрная, тягучая вода,
Несмотря на ясную погоду.
Говорят, на самой глубине,
Там где застоялый запах тины,
У ракит на грязном, липком дне
Водяной ночует у плотины.
Обману я, не пойду туда,
Где как будто чудище встречали,
Пусть сегодня чёрная вода
Заберёт лишь горечь и печали.
         

  Береговое

Рядом с Феодосией в Крыму
Есть одно селение такое
С именем простым – Береговое,
Вновь вернусь когда-нибудь к нему.
Слышны ещё шорохи шагов
Женщины желанной и любимой
Там, где я присутствую незримо,
У морских, песчаных берегов.
Память, как нежданная беда,
Позовёт в ушедшее пугливо,
У воды красивого залива
Как мы были счастливы тогда.
Наша комнатка, второй этаж,
Улицы в цветах и переулки,
Поздние вечерние прогулки,
А наутро снова солнце, пляж.
Помнишь запах моря, что мускат,
Лодки на волне словно качели,
Мы вдвоём на лавочке сидели,
Провожали огненный закат.
А навстречу вспыхнувшей звезде,
Так легко выбрасывая спины
На поверхность, резвые дельфины
Кувыркались в розовой воде.
А поездки в горы и Судак,
Что вполне по-своему роскошен,
Дача в Коктебеле, где Волошин
Вспоминал в поэмах Кара-Даг.
Любоваться, даже просто быть,
Новые места и впечатленья,
Многоцветье нашего общенья -
Разве можно это позабыть?
Потому не в грёзах, наяву
Знаю - время сложится другое,
Вновь вернусь туда – в Береговое.
И тебя с собою позову.

***
Вот осень тронула больней,
Другой мне новостью открылась,
В разгар весёлых, светлых дней
Погода резко изменилась.
Разверзлись словно небеса,
Дожди пошли, вселив тревогу,
Роняет лесополоса
Листву на вязкую дорогу.
Трава теряет облик свой,
Дождями по земле примята,
Смешавшись с мокрою листвой,
Как будто сжавшаяся вата.
Промозглостью несёт с полей,
И капли крупные слетают
С пирамидальных тополей,
В листве опавшей пропадают.
     

    Весенний мотив

Ни старых тропок, ни следа,
Снег рыхлым стал, и без оглядки
Уносит талая вода
Былых событий отпечатки.
А что ей - в радости, в беде -
Произошло - неправда, честность,
Холодной, сумрачной воде,
Бегущей с шумом в неизвестность.
Ей всё равно – прощай, привет,
И если даже кто попросит,
Не отыскать прямой ответ,
Вода смешала всё, уносит.
А на реке растаял лёд,
Отсчёт ведёт весны хронограф,
Теперь никто не разберёт
В воде мой пламенный автограф.
Я написал на льду: «Люблю!»,
Но унесло всё ледоходом.
Я тем словам, как кораблю,
Желаю странствовать по водам.
Пусть отразятся на волне
Они горящею лампадой,
И, может, вспомнит обо мне
Кто был со мной когда-то рядом.    
 Я уйду незаметным…
Потускнели глаза твои в просинь,
И моя отгорела звезда.
До свиданья, дождливая осень,
Я сюда не вернусь никогда.
Ночь плывёт фиолетовой птицей
Над землёй, за окном ни огня.
Я расстроен сегодня, не спится,
Тяжело на душе у меня.
Когда мысли и душу тиранит
Мой дальнейший нечаянный путь,
Когда дождь за окном барабанит -
Разве можно спокойно уснуть.
Не привидятся в розовом свете
Мне счастливые сны в эту ночь,
А назавтра вставать на рассвете
И идти в неизвестное прочь.                     
Я шагну за порог в тьму и слякоть,
Но не выйдет никто на крыльцо,
Лишь о ком-то всё дождь будет плакать,
Да лишь ветер промозглый в лицо.
Вспоминать о случившемся пошло,
Я уйду незаметным туда,
Где никто не напомнит о прошлом
И где снова засветит звезда.

*** 
Словно грязным ботинком ступили мне в душу,
Неужель не дано вам понять, наконец, -
Слово то, что я дал, никогда не нарушу,
Я, конечно, не ангел, но отнюдь не подлец.
И мне очень и очень, нестерпимо так больно,
Сколько зла ещё выдаст земная юдоль,
Эту грубость и грязь принимаю достойно
И встречаю без злобы ненужную боль.
Верно, в повести этой я, знаю, не первый,
Но зачем постоянно  на это пенять?
Так давайте беречь свои слабые нервы,
И мы сделаем всё, чтоб друг друга понять.  

***
Мерцает первая звезда,
Поля укрыты тишью строгой,
Лишь о нездешнем провода
Над полевой звучат дорогой.
Оставлен город мой Оскол,
С надеждой в сердце и сноровкой
Пройду я поле, суходол,
А там Курское с Бочаровкой.
Легко шагать, спокойно мне,
Приятный вечер и весёлый,
Вновь на родимой стороне
Зажглись огни в знакомых сёлах.
На берегах Убли-реки
Огнями добрыми приветит
Старинный хутор Чумаки,
А дальше Терехово светит.  

***
Вот опять бубенцы прозвенели,
И, проникнув сквозь стены и сон,
Разбудил меня в мягкой постели
Мелодичный серебряный звон.
И свеченье в оконном проёме,
Хоть и в комнате было темно,
Вдруг возникло, и я  в полудрёме
Удивлённо вгляделся в окно.
Темнотой скрыты дальние дали
Черноземной родной полосы.
Час который? Смотрю, но стояли,
Отчегото все дома часы.
Почему? Я глазам не поверил,
В доме словно случился аврал,
Были настежь распахнуты двери -
Помню, сам на замки закрывал.
А в груди притаилась тревога,
Беспокойство - хоть в тьму закричи.
Что за тень отошла от порога
И растаяла тихо в ночи?
От всего даже струсил немножко
В этот поздний, загадочный час.
Свет, что только струился в окошко,
Потускнел и внезапно погас.
Мою душу терзали сомненья.
Может, я не проснулся? Но нет,
В голубом, невозможном свеченье
Чей-то плыл в темноту силуэт.

*** 
Разукрасила осень жёлто-красным узором
На деревьях листву, стёрла зелень в траве,
Вновь в широких правах над моим суходолом,
И, что в прошлом давно, пробудив в голове.
Ранней осенью здесь я впервые так рано.
Что меня в это утро, в эту рань привело?
Суходол до краёв весь заполнен туманом,
Где-то там за туманом родное село.
Я игрок в этот час или просто лишь зритель?
Задаю я вопрос и не знаю ответ.
То, что я пожелал вдруг сегодня увидеть,
К моему сожаленью,  давно уже нет.
Где-то там за туманом и за прожитым где-то,
Как обрывки из сна иль прочитанных книг
Вдруг пред взором предстанут два, как тень, силуэта,
Да и то на мгновенье, всего лишь на миг.
Годы всё же стирают, как целебные струи
Всё былое из памяти гонят от нас,
Но к двоим, что застыли в немом поцелуе,
Снова память меня возвращала не раз.
Ведь той жизни период давно мною прожит,
И на мне не лежат ни долги, ни вина.
Почему  ж столько лет меня это тревожит,
Эти двое – две тени – он и она.

***
Скрывалось солнце за Казацкими Буграми,
И с переливами тонов, витиевато,
Пылали яркими багровыми кострами
В оконных стёклах отблески заката.
Зубцами резкими, как острые ступени,
И извиваясь плавно и незримо,
Зелёные причудливые тени
Тянулись к Оскольцу  неукротимо.
Домов в бордо окрашенные стены,
Цвета и грусть вечернего сюжета,
И лишь на крышах тонкие антенны
Ещё касались солнечного света.

*** 
В слободе Стрелецкой выси гулки,
Вешние, цветущие сады.
В слободе Стрелецкой переулки,
Улицы у розовой воды.
У воды на берегу Оскола,
Памятным местам всегда сродни,
Каждый миг здесь надвое расколот -
На «вчера» и нынешние дни.
В слободе Стрелецкой воздух светел
От цветущих яблонь и от груш,
И в Стрелецкой слободе я встретил
Самую из родственных мне душ.
Палисадники и дворики, лелея,
Кто живёт здесь, берегли всегда.
Как широкая тенистая аллея
Смотрится сегодня слобода.

*** 
День ото дня тревожа память,
До боли трепетно любя,
Я не могу себе представить,
Как буду жить я без тебя.
И заползает в душу холод,
Что вдруг я стану нелюбим.
И даже наш с тобою город
Мне представляется другим.
И вижу я – глаза закрою,
Что дорого лишь только нам,
Что не пройдусь уже с тобою
По нашим памятным местам.
Площадки, горки и качели,
Как часто шли мы наугад.
И та скамейка, где сидели
И любовались на закат.
Себя стараясь успокоить,
Ответ услышать непростой.
Неужто может быть такое -
Ты станешь мне совсем чужой
День ото дня тревожа память,
До боли трепетно любя,
Я не могу себе представить,
Как буду жить я без тебя.

*** 
Когда в один из светлых дней
Взлететь стремишься синей птицей,
Ты не стыдись любви своей,
Зачем любви своей стыдиться?
Зачем стыдиться этих слёз,
Нечасто это, но бывает,
Когда очнёшься ты от грёз,
И сердце боль твоё узнает.
Но никогда, в любые дни,
Недавно было иль когда-то
Любовь былую не кляни -
Она ни в чём не виновата.
Ведь, применив любой приём
Взамен поступков некрасивых,
Мы, люди, врём и предаём
Себя, друг друга и любимых.

*** 
Летят года, проходят мимо.
И вдруг тепла нахлынет вал.
Ты мной тогда была любима,
Тебя я милой называл.
Какое время это было!!!
Мне в память врежется не раз,
Ах, Люда, Людочка, Людмила,
Ну, где ты, милая, сейчас?
Зачем расстались мы с тобою?
Так, не сказав ни нет, ни да,
И жизнь наметила обоим
С названьем разным города.
Неужто дни не помнишь эти,
Ну, вспомни хоть один из них,
И что живу на этом свете,
И имя Виктор Часовских.

*** 
Реки изломанное русло,
А на окрестные луга
Ущербный месяц светит тускло,
Чуть накренив свои рога.
Густого сумрака разливы,
Туман сиренево-седой
Понад рекой, и сонно ивы
Склонились низко над водой.
Ни шёпота, ни разговора,
И только от речной волны
Во тьме чуть слышен плеск Оскола
Среди протяжной тишины.
И берег высится отвесный,
Где небо на воде без дна,
Где отражённый свет небесный
Качает медленно волна.
И я на воду с восхищеньем
И с чувствами о чудесах
Смотрю, и неба отраженье
В моих колеблется глазах.

*** 
Река таинственно качала
Луну на смоляной воде
И тишиной меня встречала,
А тишина была везде.
Вода бездонною постелью
Для неба звёздного была,
Густой казалась, словно зелье,
И не познавшей днём тепла.
А звёзды шевелились сонно,
И с трепетом, вошедшим в грудь,
Смотрел я в воду удивлённо,
Стараясь в бездну заглянуть.
И холодок, скользя по коже,
Меня уверил в правоте,
Что нет торжественней и строже
Ночного неба на воде.

*** 
Позабудь сомненья и печали,
Ты  гони из сердца это прочь,
Нас луна и звёзды обвенчали,
Если только помнишь эту ночь.
На столе горели тихо свечи,
Колебались тени по углам,
Целовал я руки, твои плечи,
Хорошо, счастливо было нам.
И не надо думать про разлуку,
Нас не тронут горечь и беда,
Ты мою до боли сожми руку,
Я с тобою рядом, навсегда.

*** 
Езжай туда и ты - ничья,
Благодари судьбу за это,
Там, в пойме звонкого ручья
В цветном платочке бродит лето.
По берегам, почти к воде,
Пришла берёзовая роща,
Где не настичь тебя беде,
Спокойней будет, легче, проще.                                                                                                                                        
Как хорошо, упав в траву,
Лететь навстречу небосводу
И не во грёзах, наяву
Знать настоящую свободу.
Езжай, ещё раз повторю -
Твои окупятся затраты,
Встречай закаты и зарю,
Вдыхай целебный запах мяты.
Смотри в чарующую даль,
Для вдохновенья это средство,
А белых облаков вуаль
Виденья вызовет из детства.
Не надо звать меня с собой,
Я не готов в огонь и в воду,
Езжай со станции любой
И обрети свою свободу.   

*** 
 В снега, как в шаль, закутан зимний город,
Белее белого Казацкие Бугры,
Струится с крыш прозрачно-синий холод
На переулки, тротуары и дворы.
В садах деревья серым частоколом,
По белоснежному тропинки и следы,
Всё толще лёд вдоль берегов Оскола,
Посередине только ленточка воды.
В морозной дымке скверы и аллеи,
Нарядней кажется и ниже каждый дом,
И стало чище, тоньше и светлее
От снега, выпавшего в городе родном.

Одинокая гармонь

Звучит гармошка еле слышно где-то
С тревожной грустью – видимо, одна.
Залита даль нездешним чистым светом,
Что льёт с небес ущербная луна.
А лунный свет какой-то нежно новый.
Блестя в глазах, он пал к моим ногам.
Растёкся свет таинственно медовый
По самым тёмным, дальним берегам.
И льётся он в окошко в томной лени,
На потолке выводит кружева,
Скользят в углу причудливые тени.
Как описать!? Не подобрать слова.
Не спится мне, и всё смотрю в окошко.
Взволнован я, успокоенья нет.
Волнует грудь далёкая гармошка,
Влечёт куда-то невозможный свет.

***
Вчитайся в нежность этих строчек,
Храни, неси их через век,
Родная, милая, дружочек,
Мой самый главный человек.
Я благодарен нашей встрече
За день с тобой, за каждый миг,
И пусть зажгутся в храмах свечи
В честь нашей встречи, для двоих.
И не затихнет в сердце рана,
Все мои чувства теребя,
Ты для меня - звезда экрана,
Всё, что б не делал, для тебя.
Моей души тебе безбрежность,
Я всё приемлю, всё стерплю,
Почувствуй строчек этих нежность
И ты поймёшь, как я люблю.

*** 
Солнце. Лента шоссе. Шелест бешеных шин,
Словно жизнь не моя, далеко и другая,
Я спешу и не слышу гула встречных машин,
Каждый шаг тороплю, от судьбы убегая.
Жаром дышит мотор через пыльный капот,
В щелях ветер срывает тревожные ноты,
А навстречу опять и опять поворот,
Вот так в жизни бывают свои повороты.
Мне всё время твердят: не спеши, погоди.
Только я, посмотрев, ничего не отвечу,
Потому что уверен – где-то там, впереди
Та, которую  жду, скоро выйдет навстречу.
Вот поэтому я напрягаюсь вдвойне
И прошу, и молюсь, и надеюсь на что-то…
Как уйти от судьбы предназначенной мне,
И так нужного мне не проспать поворота?

*** 
И может что не так, но только, извините,
На всё судьба потом предложит свой ответ,
Откуда мог я знать: та череда событий
Меня коснётся прямо через столько лет.
Однако я на всё смотрю без сожаленья,
Потеря ведь сейчас осознана, видна.
И что теперь искать каких- то объяснений,
Когда седая горечь мной выпита до дна.
Стремиться осудить - как мелко, низко, странно,
Никто и не увидел так нужного звена.
Я только полюбил негаданно, нежданно,
Ну что же – объясняйте, в чём моя вина.

***
Если бы умел, присел за фортепьяно,
И запел, играя вновь и вновь,
О тебе, родная, милая Татьяна,
А ещё про нежность и любовь.
А играл, конечно б, искренне, без срока,
Радуясь, тревожась и любя,
И о том, как бесконечно одиноко,
Когда рядом, близко  нет тебя.
А ещё бы спел о грусти и разлуке,
Чтоб по коже пробежал мороз,
Чтобы слышалось протяжно в каждом звуке,
Как люблю я трепетно, до слёз.
Пусть летит мелодия всё выше,
Вызывая в сердце твоём дрожь,
Верю-верю я, что ты её услышишь
И на зов к другому не пойдёшь.  

*** 
 Моя жизнь протекала в то время, конечно, иначе,
Потому в голове возникают  догадки одни,                                                                                                          

Вот тот самый родник, у него я стою, озадачен,                                                                      

Мне хотелось бы знать, что здесь было в минувшие дни.
                                                                                                                                                                                

И улыбку кривлю почему на лице виновато,                                                                                       

Что смущает меня у холодной, прозрачной воды,                                                                          

Ведь тогда, как сейчас, также пахли цикорий и мята,                                                                           

Лишь виднелись принесшие боль и тревогу следы.
Это прошлое так будоражит мне сердце и душу,                                                                             

 Что болезненней темы я представить, услышать не мог,                                                                      

  Но висящей вокруг тишины я ничем не нарушу,                                                                   

Разбираясь в себе, в своих чувствах тоски и тревог.
                                                                                                                                                            

И держа на ладони узорный кусочек металла,                                                                                       

От вчерашних времён  потускневшую лёгкую брошь,                                                                           

Я желаю понять, осознать от конца до начала,                                                                                  

Что здесь правда, что слухи, а где очевидная ложь.
                                                                                                                                                                         

Сколько прежних картин перед взором моим пролетело,                                                                   

Ну а чаще всего, словно кадр из немого кино,                                                                     

 Пред глазами встаёт эта женщина в платьице белом,                                                                              

  Но увидеть лица, рассмотреть мне никак не дано.
                                                                                                                                                  

 Сомневаясь в душе, оглушён тишиной невесомой,                                                                    

Представляя, рождал я той женщины лика овал,
Ну и что от того, что мне брошь показалась знакомой,
Я той женщины имени, кто она вовсе не знал.

*** 
Нет красивее той красоты,
Что я вижу (и это волнует):
Моя женщина любит цветы,
Постоянно над ними колдует.
Я любуюсь картиной такой:
То горшочки в кашпо переставит,
То дотронется нежно рукой
И листок осторожно поправит.
Приласкает любой лепесток,
Напевая легко и беспечно.
Ну а самый красивый цветок -
Моя женщина в доме, конечно.       

*** 
Я не искал и не ищу изъяна,
Затронуть прошлое и грязно, и излишне,
Мне с этой женщиной по имени Татьяна
Легко общаться и идти по жизни.
Мне хорошо, когда руки касаюсь
Её своею трепетно и нежно,
С её я именем ложусь и просыпаюсь,
Смотрю на спящую, лежащую небрежно,
И каждый день, как заново рождаясь,
Коснуться губ - извивов алых линий,
Люблю блеск глаз ловить, не отрываясь,
Не выплыть мне из бездн зелёно-синих.
Мне повезло, таинственным обрядом
Судьба связала нас незримой нитью вместе,
И много лет, я верю, будем рядом,
Быть может сто, а может даже двести.    

*** 
Не сидится у крыльца родного,
Скучен, тесен деревенский быт,
Запрягаю в сани вороного
С залихватским цоканьем копыт.
Натяну и отпущу поводья,
Позади оставлено крыльцо,
Замелькали белые угодья,
Холодом повеяло в лицо.
Верно, сани - это не телега,
Не услышать грохота колёс,
Вылетают только комья снега
Иногда в лицо, почти до слёз.
На санях, застеленных соломой,
Позабыв про скуку и печаль,
Я умчусь дорогою знакомой
В звонкую, заснеженную даль.

*** 
Сжалось сердце, ёкнуло во мне,
Состоянье словно во хмелю,
Кто-то вывел краской на стене:
«Таня, Таня, я тебя люблю!»
И в разгар обыденного дня
Я продумал в несколько минут
Те слова, что тронули меня,
Так мою любимую зовут.
И решился, краски попрошу,
Не болит уж больше голова,
Под её окном я напишу
Эти же красивые слова.

***
Почему вдруг одиноко стало?
Можно отмахнуться – ну и пусть,
Только вместе с этим набежала
Лёгкая, неведомая грусть.
Будто очень скорая разлука
Ожидает где-то впереди,
Ожиданье - скучная наука,
Что тебе осенние дожди.
Словно поворот крутой и новый
Станет мне преградой среди дня,
Или кто-то дальний и суровый
Затаил обиду на меня.
Никакой я тайны не нарушу,
Но мне кажется совсем не зря,
Кто-то лезет, лезет в мою душу,
Ни о чём со мной не говоря.

*** 
Не звали нас тогда ни Крым, ни юг, ни север,
В свои места ты повезла меня, мой друг,
Где аромат распространял цветущий клевер,
И в синем цвете колокольчиковый луг.
От суеты, забот и дальше от рутины
Там светлый пруд и берега - что сад,
И где вода, срываясь вниз с плотины,
Рождала дивный, как из сказки, водопад.
Мы были счастливы, как дети, и плескались
В потоке радужном летящих сверху струй,
Тайком от взглядов посторонних целовались,
Я долго помнил тот нежданный поцелуй.

*** 
Мы тихо, молча, шли сначала,
Затем ты, будто невпопад,
Мне прочитать пообещала
Стихи про яркий звездопад.
Родная, этими стихами
Моё ты сердце растревожь,
Я поднимусь над облаками
И упаду звездою в рожь.
Пусть остальным, как в назиданье,
И ни при чём здесь те стихи,
Один приму я наказанье
За наши общие грехи.

*** 
Прошли дожди и отгремели  грозы,
Весна уходит в золотом венце.
Что, милая, дождинки или слёзы,
Как бусинки, застыли на лице?
Не надо слёз, ты ведь не виновата,
Что очень рано отцвела сирень,
И вспоминать, ссылаясь на когда-то,
Словно искать вчера ушедший день.
Уходят  дни, а следом им другие,
Не будут петь уж скоро соловьи,                                                                                                            
Ты лучше мне такие дорогие
Оставь в душе эмоции свои.

*** 
Хорошо смотрюсь я лишь снаружи,
А внутри тоска и дребедень,
Милая, ты выглядишь не хуже
Утром, вечерами, каждый день.
Я бы не судил себя так строго,
Но мы чушь и ересь не несём,
Ты не просто лучше, а намного
Тоньше и прекраснее во всём.

*** 
Я сегодня встану рано,
Буду весел, налегке,
Как звезда телеромана
В этом новом пиджаке.
Белоснежная сорочка,
Галстук модный повяжу,
Я на всём поставил точку,
Надоело, ухожу.
Я давно готов к отъезду,
Не зови и не проси,
Уж к знакомому подъезду
Вызвал раннее такси.
Сам купил, не навязали,
Первый раз за столько лет
В кассе на ж/д вокзале
Предварительно билет.
И ответит с сожаленьем
Может кто-то невпопад:
«В неизвестном направленьи
Выбыл данный адресат».
Лунный свет
У луны оранжево-лиловый
Ореол, как сдобный каравай,
Льётся свет таинственный, медовый
На притихший Черноземный край.
Он на листьях в росах заискрился,
Чьи-то тени осветил во мгле,
Стеарином матовым разлился,
Засиял на травах по земле.
Словно тонкий, ароматный запах,
Что несёт спокойствие, тепло,
Он прокрался на кошачьих лапах
В комнату мою через стекло.
Вник в мой сон в загадочном молчанье,
Заблестел слезой в моих глазах,
Обновил предметов очертанье,
Загоревшись в люстрах, в зеркалах.
У луны оранжево-лиловый
Ореол, как сдобный каравай,
Льётся свет таинственный, медовый

На притихший Черноземный край.

***
Что же мы себя так повели,
Повстречались – будто не знакомы,
Словно вышедшие злые гномы,
Только что из-под земли.
Словно город залили дожди,
Ты почти бежишь, не глядя, мимо,
Болен я тобой неизлечимо,
Что же я не крикнул: «Подожди?»
И теперь, как ломаный пятак,
Без тебя я ничего не стою.
Не согласен с истиной такою.
Неужель  расстанемся мы так?
        

  Хотелось бы!

Я не хотел бы утонуть в Осколе,
Да и в другой какой-нибудь реке,
Или замёрзнуть в чистом, диком поле
От тёплого жилища вдалеке,
И от сердечного преставиться удара,
В больнице, мучаясь, от раны умереть,
С гнетущим ужасом пугаюсь я пожара,
Где мне пришлось бы заживо сгореть. 
Как хорошо пройти пешком по свету,
Забыв про город, мягкую кровать,
Хоть раз из космоса увидеть всю планету,
В саваннах, прериях и джунглях побывать,
В Байкале искупаться, в водах Нила,
А мысль буравит, гложет об одном,
Никак не хочется быть в пасти крокодила,
И где-то в Африке растоптанным слоном.
Не потому, что так пугаюсь смерти,
Я говорю, а жизнь продлить на век,
Но лишь затем, чтоб поняли, поверьте,
Как мало может в жизни человек,
Что путь его извилистый недолог,
И что оставлено им стыдно показать,
Когда о нём напишется некролог,
То уместится в тонкую тетрадь.
Но человеку свойственна беспечность,
А также вера в сны и чудеса,
Услышав фразу: дальше будет вечность,
Он уж готов взлететь на небеса.
Я ж уяснил, как дважды два – четыре,
И утверждаю, глядя на киот,
Что всем нам жить, работать в этом мире,
Но сделать так, лет минимум пятьсот.

***
Я проснулся, в комнате темно,
Под окном ночные бродят тени,
Льётся сквозь открытое окно
Запах расцветающей сирени.
Глядя на лиловый небосвод,
Не уйму тревогу и сомненья,
Канул, словно в воду, целый год,
Снова я встречаю день рожденья.
Что хорошего он мне принёс?
Что не сделано? Услышать бы ответы,
Просмотреть без пафоса, без слёз,
Пролистать, как старые газеты.
Да, в шальной, цветущий месяц май,
Счастье, как подстреленную птицу,
Здорово сказать себе: «Поймай»!
Знать бы ещё, где она гнездится.

*** 
Нет у меня ни праздников и ни субботы,
Но это всё не в тягость мне самой,
И муж в запоях часто, без работы,
А я люблю его и тороплюсь домой.
Да, моя доля, может, не простая,
А что поделаю, на мне семья и дом.
«О, Господи! - Подумал я. - Она почти святая!»
И трижды осенил себя крестом.

***
Свалилась неожиданно задача,
Меня поцеловала неудача.
Целует грязно, надоедливо и липко,
Ухмылка на лице, а не улыбка.
Недобрая, неласковая сила
Серьёзно и надолго полюбила.
Проверок мне устроила немало,
До боли, до корней зацеловала.
В любое время: ночью, среди дня -
Она везде преследует меня.

***
Прости, мой идеал,
Что, душу теребя,
Я утром не сказал
То, как люблю тебя.
Что был угрюм и груб,
А мысли вдалеке,
Что не коснулся губ
И не прильнул к щеке.
За твой тревожный взгляд,
Что выше всяких сил,
Что праздничный наряд,
Прости, не оценил.
За то, что грусти тень
Застыла меж бровей,
И что испортил день
Бестактностью своей.

Провидение

Только полночь. Ещё много до рассвета.
Вдруг зигзагами вдоль берега, блуждая,
Пробежал по водной глади лучик света,
Словно нас о чём-то всех предупреждая.
Он на зеркало таинственного пруда,
Где лишь звёзд в воде качались отражения,
Неожиданно явился ниоткуда.
Как пригрезился. А может, провидение?
Что за весточку доставил издалёка
Этот свет – о радости, несчастье?
Ночь тиха, и даже нет намёка
На беду, на горечь, на ненастье.
Этой ночью лишь слова приходят
О любви, о верности, о чести.
Этой ночью нас легко находят
Сны приятные, где мы чисты и вместе.
Но не нужно выяснять у Бога
О судьбе своей, своё предназначение.
Пусть оставит беспричинная тревога -
Нас отметило сегодня провидение.             

***
А я не буду говорить тебе: «прощай»!
(Как этот звук несёт в себе тревогу!)
И ты, собравшись вскорости в дорогу,
Лишь помолчи и ничего не обещай.
Теперь перед тобой весь шар земной
Раскинулся от края и до края,
Но не спеши, всё в жизни выбирая,
Побудь последние мгновения со мной.
Никто не ведает, что будет впереди,
Нам приготовят разные маршруты,
Но этот день, последние минуты
Ты постарайся сохранить в своей груди.
Об этом времени, волнуясь и любя,
Вдруг вспомнишь ты, ошибки совершая,
То, что Земля не очень уж большая,
Есть место на Земле, где ждут всегда тебя.           

***
Пусть горячатся, грубо переча,
Я отвечу без всяких затей,
Что у нас не случайная встреча
Двух случайных и разных людей.
 В суматохе житейского круга,
Как в старинном забытом кино,
Столько времени  знали друг друга,
И искали друг друга давно.                                

***
Пусть неудачи наяву,
Не унывать - моя харизма,
Я, господа, ещё живу,
Я полон сил и оптимизма.                                  


              Тайна имени
                                     

Моей жене Татьяне

Я молиться буду искренне и рьяно
Под колокольный строгий звон.
Назначенная определять – Татьяна,
Тебе с почтением поклон.
Ты – учредительница, а мы все – тени,
Все – проигравшие в борьбе,
И я поставлен низко на колени,
Чтобы служить одной тебе.
Архитектор светоносного эфира,
Принципиальный, верный друг.
Ты – мудрая повелительница мира
И остальных миров вокруг.                                

***
Каждый миг – он в свой канон закован,
Судьбами людей, играя грубо,
Я однажды был разочарован
Тем, что в гороскоп поверил глупо.                  

Син-гора

С этих мест открыты взору дали,
Син-гора над долом, что печать,
Син-гора – такое имя дали.
Кто? Зачем? Предания молчат.
Наверху цикория былинки
И, блестя, качается ковыль.
С узкой зачарованной тропинки
Тёплый ветер подметает пыль.
А ещё чабрец ей как награду
Да кустов акаций скромный зонт.
Поднимусь тропинкой и присяду.
Загляну я вдаль, за горизонт.
Как спокойно здесь под небесами,
Син-гора – тревоги больше нет,
Лишь встаёт опять перед глазами
Одинокий женский силуэт.
Ветер волос уложил небрежно,
Ясен лик и отрешённо мил,
С  женщиной я с трепетом и нежно
О любви и счастье говорил.
И я в мыслях, может быть невнятно,
Рассуждая: чёт или нечёт,
Лишь хочу, чтоб стало мне понятно,
Что на гору мою женщину влечёт.                    
Костомарово
Меловые скалы и каньоны –
Небом зарифмованные строфы,
Неземные действуют законы
Возле меловой горы Голгофы.
Спасский храм подземный и пещеры
Дарят всем спокойствие и радость –
Символ и опора нашей веры,
Поле, излучающее святость.
Черноземный брат Иерусалима -
Место, где теряется реальность,
Кто-то здесь присутствует незримо,
Нас  перемещая в виртуальность.                        

***
Друг, звонишь – незнакомы места,
Злого ветра и бури оплот,
Над рекою не видно моста,
Лишь на волнах качается плот.
В теле слабость и клонит ко сну,
Берега – не реальность, муляж,
Ветер гонит седую волну
На заваленный камнями пляж.
«Убегай,  друг, всему вопреки!»            
На плоту терпеливый Харон,
То не пляж безымянной реки,
Это берег реки Ахерон.                                        

***
Весь вечер тревожила чья-то вина
За тихую грусть уходящего лета.
Над спящей землёю большая луна
Плыла осторожно ковчегом завета.
Торжественно, медленно время текло,
Луна так старалась свет вылить наружу,
Что он неестественно бился в стекло,
Казалось, заглядывал в самую душу.
Сияла величием  звёздная даль,
Мой взгляд растворился в пути бесконечном,
Ушедшее лето, себя было жаль,
И мысли крутились о главном и вечном.
О близких нам людях и о неземном,
А также о том, в чём опора и сила.
Скользило сознанье меж явью и сном
И в тёплый июль за собой уносило.                                     

***
Когда нечаянно увидел вас в обнимку,                                                                                               

  Как ты смотрела на него,  едва дыша.
Всё вдруг расплывчато предстало, через дымку,
В холодный омут опрокинулась душа.
Казался путь домой ухабистым и  долгим,
А мысли плавали в тягучем, липком сне,
Зачем слова твои о совести и долге,
Те, что болезненно так повторяла мне.
Теперь забудь совсем, попри обряд извечный,
О чём когда-то спел любимый всеми бард,
Сожги без жалости наряд свой подвенечный,
И отнеси кольцо, не думая, в ломбард.
Кольцо венчальное кусочком драгметалла
Моё оценят там, дадут взамен талон,
А наша жизнь уж по другим началам
Легко покатится колечком под уклон.                  

***
Хмурый сумрак, погоды не жди,
Тени выглядят жалко, нелепо,
В нашем городе льются дожди,
Облаками зашторено небо.
Город вымок, от ветра продрог,
Мокрый ветер по улицам кружит,
А на сером асфальте дорог
Ручейки и огромные лужи.
Небо низко, суров горизонт,
Грусть и горечь дождливого года,
Не спасает спасительный зонт,
Разгулялась вовсю непогода.
Я недаром поднял воротник,
Шум дождя монотонен и гулок,
Дождь надолго, он всюду проник,
Даже в дальний глухой переулок.                        

***
Вдруг дрогнет сердце от простого естества,
И мысли поведут в далёкий скит,
Когда в саду опавшая листва
От ветерка легко зашелестит
О чём-то сокровенном, о былом,
О чём должны мы помнить наизусть,
Ещё о чём-то дальнем, неземном,
Родив в душе томительную грусть.
И отрешённо смотришь ты в окно,
А небосвод так беспредельно чист,
Что чётко видно, как в цветном кино,
На синем фоне пожелтевший лист
Дрожит чуть-чуть, но больше не живой,
Не вспомнит уж причудливый апрель,
И он спадёт, смешается с травой,
Его сорвёт багряная метель.
И снова за окошком тишина,
Струится медленный осенний свет,
И чувство полуяви, полусна,
И трепет сердца не проходит, нет.                       

***
Локона упрямый завиток,
Да и, впрочем, не об этом речь.
Эту женщину, как неземной цветок,
Буду я лелеять и беречь.
Самая желанная. Одна
Во Вселенной, в мире, на пути.
И такой мне больше, как она,
Никогда не встретить, не найти.
С ней я основателен, крылат,
Её имя – что целебный звук,
Ежевики тонкий аромат
Источается из тёплых рук.
Искренне душевна и нежна,
Излучающая добрый свет.
Словно древнерусская княжна
Из далёких возвратилась лет.                                

***
Когда жаждет душа теплоты и добра,
Когда сердце зайдётся от боли и плача,
Ты стремишься сюда: добрый день, Син-гора,
И останется где-то внизу неудача.
Словно кто-то укроет от всяких невзгод,
Развернув над тобой кружева нежной шали,
И покажется ближе, ясней небосвод,
По-иному откроются дальние дали.
А невидимый кто-то посмотрит в глаза,
И сочувственно тронет озябшую душу,
И другая сверкнёт на ресницах слеза,
Постепенно смывая сердечную стужу.
От волнения долго потом не уснуть
В эту ночь, в беспокойную, смутную пору,
Возвращая не раз в мыслях пройденный путь,
И заветную тропку, ведущую в гору.

***
Даль сумрачна, и в поле голом
Тоскливый серый неуют.
Над порыжелым суходолом
Ветра осенние поют.
Волнуют травы, вызывая
В сухих былинках тихий свист,
С ветвей уносят обрывая,
Кружа последний жёлтый лист.
И с шелестом, с шуршаньем сильным,
Как с ветром близкого родства,
По грунтовым дорогам пыльным
Скользит опавшая листва.
Напевы осени в природе,
Всё отдано теперь во власть
Осенней ветреной погоде,
Я в плен её успел попасть.
И сжавшая мне сердце сила,
Душевная живая вязь
Озноб и грусть в меня вселила,
Установив с природой связь.
В себя вбираю, как угрюмо
Врастает в осень, скучен, гол,
Среди неласкового шума
Насквозь продутый суходол.

*** 
Лицом к окну, и ни подруги рядом,
И словно музыки и танцев вовсе нет,
Стоит девчонка, ловит грустным взглядом
В осеннем парке угловатый жёлтый свет.
А  за окном хозяйкой, не иначе,
Тревожит шорохами осень тишину.
Осенний парк - встревожен, озадачен,
Слетают листья, парк у осени в плену.
Я в зал вошёл и отошёл  в сторонку,
Чтобы танцующим нисколько  не мешать,
Тайком смотрю на грустную девчонку.
Чем же наполнена сейчас её душа?
О чём зажёгся на щеках румянец?
И вдруг растаял он, и будто бы не жил.
Мне бы решиться пригласить на танец.
«О чём взгрустнулось тебе, девушка, скажи?!»
Но я стою, нет смелости, досада,
А у окошка одинокий силуэт.
Стоит девчонка, ловит грустным взглядом
В осеннем парке угловатый жёлтый свет.

***
Т.К.

Лишь загрущу совсем немного,
Блеснёт случайно ли слеза,
И смотрят на меня с тревогой
Зелёно-синие глаза.
Они в надежде ждут ответа,
Понять пытаясь мою суть,
В них столько нежности и света,
Что опасаюсь утонуть.
Я словно бы в святом намазе
С собою в мыслях веду речь.
Они решили меня сглазить?
Или от сглаза уберечь?
И вот теперь подобно чуду,
Как посреди зимы гроза,
Они со мной везде, повсюду
Зелёно-синие глаза. 

***
Словно драгоценная награда,
Или парус в море кораблю –
Только ты, и ничего не надо,
Потому что я тебя люблю.
Я тобою безнадёжно  болен,
Каждой встречи время тороплю,
Выше всех я храмов, колоколен,
Потому что я тебя люблю.
Ты приходишь в каждом моём взоре,
Наяву, во грёзах, когда сплю,
Мои чувства глубоки, как море,
Потому что я тебя люблю.

***
Быть рядом, ждать, а ты и не в обиде,
Живя надеждами о счастье, о весне,
Но вот как я не чувствовал, не видел,
Что столько лет ты шла навстречу мне.              

***
Ты вышел только что из церкви,
Читая вслух псалмов стихи,
Где Небу каялся до смерти
Не совершать никак грехи.
Зачем же снова шлёшь проклятья
На праведных.  Сожми уста.
Ведь на тебе Христа распятье
И боль, страдания Христа.                                    

***
С волнением проснуться,
Зажечь во тьме свечу,
Губами прикоснуться
К родимому плечу.
Почувствовав, что рядом –
Так хорошо опять
Под добрым, нежным взглядом
Ложиться и вставать.
Не подводить итоги,
В далёкое стуча,
Сожги в душе тревоги,
Гори, гори, свеча.                                                   

***
Слобода Стрелецкая,
Оскола берег левый.
Красота простецкая
У снежной королевы.
Как печать офортная,
Заметил вдруг я кстати,
Улица Курортная
На белом снежном плате.
В пушистом рыхлом инее
Деревья и заборы,
На белом чёрным линии
Слагаются в узоры.
И в небеса врастая
Над улицей упрямо,
Лишь купола сияют
Свят-Троицкого храма.                                                    

Осень в Ламской слободе

Ещё недавно жёлто-красным
Раскрашены были сады.
Но время точно и бесстрастно,
Как и движение воды.
Теперь унылые мотивы -
Осенний пляж пустынен, гол,
Ноябрь ненастный и тоскливый
На берегах реки Оскол.
Неласковые близь и дали,
Витая в томном, зыбком сне,
Тревогу, горечь передали
В округе всем, всему и мне.
Пора печальная, глухая
Настала, лучшую не жди,
Притихла слобода Ламская,
Встречая холод и дожди.
Тяжёлые, сплошные тучи
Нависли низко над землёй,
А дождь бездушный и тягучий,
Как всем наказ епитимьёй.
             

     -1-

Кривые улочки, проулки,
Сгущался сумрак над рекой,
Я с ней столкнулся в переулке
Нежданно в слободе Ламской.
И в тот дождливый, зябкий вечер,  
Его я помню до сих пор,
Она затеяла при встрече
Серьёзный, строгий разговор.
Возможно,  выглядел несмело,
Она решилась потому,
А я грустил и мне хотелось
Побыть в тот вечер одному
И дал понять, что уже поздно
Нам что-то общее найти.
Она восприняла нервозно,
Узнав, что нам не по пути.
Холодная, слепая сила,
Качаясь словно на волнах,
Она со мною говорила
Лишь на повышенных тонах.
В глаза смотрела поминутно,
Глазами бегала кругом,
И стало тесно, неуютно
Мне в переулке дорогом.
Тот разговор был мне несносен,
Она ж держала. Подожди!
Но кто полюбит эту осень,
Когда неделями дожди.
Да, меня связывала с летом
Незримая тугая нить.
Она почувствовала это,
Старалась больше досадить.

                    -2-                  

Знавал беду я и тревоги,
Сомненья, горечь и печаль,
Так что пусть разные дороги
Найдёт нам призрачная даль.

                    -3-

Тянулся монолог пространный,
А я, казалось, был в узде.
Был вечер непривычный, странный
В Ламской – старинной слободе.
Виной всему была погода,
И я, поддавшись естеству,
Смотрел туда, где нёс на водах
Оскол опавшую листву.
С такой картиной повстречалась
Моя усталая душа,
Листва у берега качалась
И застревала в камышах.
Река бурлила от дождинок,
Смотрелась чёрным - что смола -
И словно тысячи икринок
Вниз по течению несла.
На берегу виднелись лодки,
Речной песок, что рыжий плед,
Пунктиром выглядел нечётким
Дождём омытый чей-то след.
Течение реки качало
Пожухлый трепетный камыш,
И отражались смутно, вяло
В воде деревья, скаты крыш.

                    -4-

Я же уверовал: не к месту
Вести ненужный разговор,
Не обниму я, как невесту,
Дождливый, пасмурный простор,
Что окончательно простужен
Промозглым, скучным ноябрём,
И обходить придётся лужи
Вечерним временем и днём.
Мне б впору с дождиком заплакать,
Уйти домой, повременить,
А не месить ногами слякоть,
По переулкам не ходить.
Не шелестеть листвой опавшей
Ни по траве, ни во дворе,
Что я один лишь проигравший
В ею предложенной игре.

                     -5-

Казалось, ниже стал, сутулясь,
И нет энергии и сил,
Чтоб скрасить серость этих улиц,
Дворов, что с детства полюбил.
Мне всё до трепета знакомо -
Здесь каждый угол, поворот,
От палисадника у дома
До скрипа ставен и ворот.
На окнах разные узоры,
Вьюнком заросшие сады
И почерневшие заборы
От солнца, ветра и воды.
А под заборами крапива,
И ведал каждый человек,
Здесь жизнь течёт неторопливо,
Размеренно уж пятый век.
Здесь запросто приходят в гости,
Зайдя без стука на крыльцо,
Не перетрут от злобы кости
И знают каждого в лицо.

                      -6-
Весной когда-то шумной, гулкой,
Когда ключом задор и смех,
В одном из этих переулков
Я встретил лучшую из всех.
Запечатлелась ярко сцена
В моих расширенных зрачках -
Сквозное платье до колена
И лодочки на каблучках.
На фоне зелени радушной,
Той, что рождается весной,
Какой-то тонкой и воздушной,
Какой-то дальней, неземной,
Она возникла в платье белом
На склоне солнечного дня.
Потом болезненным уделом
Всё обернулось для меня.
Смотрелись с нею неразлучно
Солнцезащитные очки,
А по асфальту чётко, звучно
Вовсю стучали каблучки.
Ведь всё случается на свете,
Меня смутила эта новь,
Мне показалось, что я встретил
Вдруг настоящую любовь.
Летели дни без опозданий,
Мгновенно пулей у виска,
И были встречи, расставанья,
И были ревность и тоска.
Как это было так далече,
Но помню, может, на беду
Тот комариный тёплый вечер,
Друзей и музыку в саду.
Тогда стояла тоже осень,
Но только выдалась иной
Погода, тихо, неба просинь
И двадцать лет лишь за спиной.
В саду играла радиола,
«Осенний вальс» пел Ив Монтан,
Нежданно здесь вот, у Оскола,
Наш завершается роман.
Та, что я звал родной и милой,
Считал посланьем дорогим,
В тот вечер, не заметив, мимо
Прошла торжественно с другим.
  

                  -7-
Всем надоевшую погоду
Худая осень привела,
Свою диктует всюду моду,
Свои причуды и дела.
Я, скромно слушая, заметил -
Мне по душе такая суть,
Что лишь весной  широк и  светел
Зовущий в будущее путь.
Когда природа увядает,
Дождей сплошная череда,
Одно нас дальше ожидает -
Метели, снег и холода.
И как не к месту падать оземь,
Как без ветрил плыть кораблю,
Так я теперь не знаю осень,
Я осень больше не люблю.                                                           
Она не прятала усмешку
В ответ на тихие слова,
А сумрак с влагой вперемешку
Мне подтверждали, что права.
Теперь спокойно и беспечно
Не прогуляюсь по Ламской,
По Привокзальной и Заречной,
Кооперативной и Степной.
И не помогут лесть и подкуп,
Весёлый праздник, выходной,
Природа отдана на откуп
Единственной - всё ей одной.
Кусты, деревья и лужайки,
И берега, камыш в воде,
Она законная хозяйка
В Ламской,  притихшей слободе.
 

                       -8-
Вот потому просты, пугливы,
Как отправляясь на покой,
Так низко наклонились ивы
Над почерневшею рекой.
Так горько видеть через окна,
В душе жалея, но, увы,
Цветов увядшие волокна
И пряди сохлые травы.
Склоняя ветви равнодушно,
От мглы совсем оторопев,
Деревья приняли послушно
Осенний тягостный напев.
А от дождей просели крыши,
Дома с погодой не в ладах,
И пенья птичьего не слышишь
В промокших, зябнущих садах.
Не слышать радостные звоны,
Птиц унесли на юг ветра,
И даже галки и вороны
Куда-то спрятались с утра.
Как хорошо б конечно было
Мне всё ушедшее вернуть,
От этой мысли прознобило,
Но жаль, не знаю этот путь.
 

                    -9-
Темнело, на глазах темнело,
Ночь уж взойдёт на пьедестал,
И время уходить назрело,
И дождь идти не перестал.
Провис и выглядел, как тряпка,
В моей руке промокший зонт,
А я, поёживаясь зябко,
Смотрел за тёмный горизонт.
И мысль назойливо сверлила,
Не выходила из ума,
Скорей, скорей бы приходила
На эти улицы зима.                                       

***
Прикоснусь к чудесному этюду,
Мне мерилом ставшим дорогим,
Много лет искал тебя повсюду,
А была ты рядом, но с другим.
И не нужно подводить итоги
Нам с тобой, достаточно вранья,
Были разные у нас дороги,
Интересы, цели и друзья.
Ты и знать не знала про другого,
Верила – так надо, не любя,
Что ж теперь такого дорогого,
Мучаясь, оплакивать себя.
Настоящего и прошлого граница -
Где она? Ответишь  невпопад,
Всё могло тогда уже случиться,
Несколько веков тому назад.                       

***
Что за строгим взглядом? Расскажи.
Злые тайны, страшные секреты?
А душа - потёмки, миражи,
И в шкафу припрятаны скелеты.
Я бы разорвал сомнений нить,
Мог бы оглянуться и решиться
Ход событий резко изменить
До того, как худшее свершится.                  

***
Погожий день торжественен и свят,
Лишь облачка у горизонта тают,
С деревьев листья мягко опадают,
Под лёгким шагом слабо шелестят.
Погожий день торжественен и свят.
А в переулках тихо и тепло
И, рдея, яблоки свисают низко с веток,
И я в душе не делаю пометок,
Так хорошо, спокойно и светло,
А в переулках тихо и тепло.
Осенний свет тягуч, как стеарин,
Прозрачно-ярок и  подобен чуду,
С небес стекает медленно повсюду
И красит кисти трепетных рябин.                  

***
Душила смутная тревога
Так, что дыхание свело,
Луна ущербная убого
Смотрела косо на село.
А звёздный свет, дрожа ребристо,
Сквозил в угрюмой немоте,
Всё подозрительно нечисто
Смотрелось в серой темноте.
Казалось, в каждом переулке
Худая притаилась жуть,
И чей-то голос хриплый, гулкий
Мне не давал никак уснуть.
И почему зло, боевито?
Может за страшные грехи,
Поочерёдно и сердито
Всю ночь кричали петухи.    

Перейти в архив


Оценка (5.00) | Просмотров: (1827)

Новинки видео


Другие видео(192)

Новинки аудио

Елена Крюкова "Обнаженная натура"
Аудио-архив(210)

Альманах"Клад"  газета "Правда жизни"  Книги издательства РОСА
© 2011-2014 «Творческая гостиная РОСА»
Все права защищены
Вход