Хорошей компанией отправились мы сегодня по прохладе в
автопутешествие. Мы - это трое библиотекарей, бывший дипломат, биолог,
патртийный работник, несколько неравнодушных горожан и я - ваш покорный слуга.
И направились мы в "Газели" управления культуры на знаменитый
Изюмский вал. Хоть и живем мы в десяти километрах от твердыни, а всё как-то
ноги не доходили.
И пока едем, коротко расскажу об этом вале.
Заметьте - не по "Википедии" , и не по известным источникам, а от , так сказать - первого лица, от самой
земляной насыпи. Если кто мне не поверит - сверяйтесь в Интернете.
Вал получил название только в середине ХХ века,
с подачи воронежского историка В. Загоровского. На участке Усердского и
Валуйского уездов во время строительства он назывался Полатовским. Это грандиозное инженерно-фортификационое
сооружение создано за два года - 1679-80. Тянется вал на 530 километров,
начинаясь у Пушкарского посада города Усерд (ныне село Малобыково), и
заканчиваясь, с изломом к северо-западу почти в 90 градусов у города Изюм, в
пределах полтавского города Коломак. Другими словами - Изюмский вал лежит в
основании местности, именуемой ныне Слобожанщина.
Это был крайний - девятый по
счету вал - в цепи защитных сооружений Московской Руси. Ему предшествовала
Тульская, Каширская, Шацкая, Белгородская, Симбирская, Исетьская Закамская,
засечные черты и Самаро-Оренбургская линия.
Нынче вал в пределах Красногвардейского района
сохранился пуктирно. В восьмидесятые годы прошлого века колхозы, по полям которых
тянулся вал, принялись его усиленно распахивать. Вспоминаю, как с тогдашним
заведующим отделом культуры Александром Тихоновичем Харыбиным ( светлая ему
память) мы стали под нож гигантского бульдозера С- 100. Пятиметровым ножом он
буквально равнял памятник с землей. Тракторист выскочил - беспомощно развел
руками - приказали председатель колхоза "Память
Кирова" Виктор Андреевич Варнавский и парторг Иван Ильич Масловский (
пусть люди знают своих героев). А я, мол, человек маленький.
Мы подали маленькому человеку бутылку водки, и
Харыбин помчался в район, добиться прекратиться беззакония. А я остался. Когда
к месту варварства нагрянули председатель с парторгом - тракторист мертвецки
спал. Словом - пока суд да дело - вал мы отстояли.
И теперь поднимемся на него, как преемники и
потомки стариной славы. Вот он, под нами - бесконечный гребень на травяной
щетине земли. Только здесь осознаешь всё величие и героизм строителей вала.
Он представляет из себя насыпное сооружение в
два человеческих роста высотой и шириной такой, что на нем могут разъехаться
две подводы. Добавите сюда канаву в те же два человеческих роста перед валом
(оттуда изымалась земля для насыпи,) и вы получите с южной, набегоопасной
стороны, сплошную отвесную земляную стену высотой в четыре человеческих роста.
Теперь представьте, что по всему гребню, в южную сторону с
наклоном, торчали один к одному сплошняком заточенные карандашами цельные
бревна.
А позади бревен, на высоких подставах, еще выше
карандашей, лежали на помостах саженные толстенные кругляши. Лёгким движением
багра снизу такой кругляш легко отправлялся на головы штурмующих.
Через версту - полторы, на виду друг у друга,
устраивались земляные городки. Это такие временные укрепления, частью в теле
вала, где располагались дежурные казаки. В избе городка имелись Красный угол с
лампадкой, полати, ножное точило, свечи, квас, порох. В сплошной стене затесов у земляных городков
запирались наглухо ворота, через которые время от времени в степь отправлялись
летучие станицы, "острым ухом" слушавшие степь. Насыпался вал силами беженцев с Украины ,
местынми жителями и переселенцами из северных городов.
Чуть подробнее. Украинские беженцы - это волны переселенцев из
Подолии, Галиции, Червоной Руси . Оттуда, из пол власти короля Польши люди
бежали тогда даже не семьями - сёлами и местечками. Русский царь расселял их в
посадах у крепостей Белгородской засечной черты, снабжал едой и работой. Надо
помнить, что Украина 1670-х годов представляла из себя кипящий котел. Только
что погашено восстание Ивана Брюховецкого в Московской Малороссии, и тут было
очень неспокойно. Местные жители представляли из себя редкие
поселения автохтонного этноса, славян-бродников, потомков населения Хазарского
каганата. Они жили здесь издревле, и именно они составляли костяк угоняемого в
рабство русского населения.
Переселенцы же из северных городов являли собой
колонизаторов, закреплявшихся хозяевами в новых городах порубежья. Они
организованно переселялись в Дикое Поле семьями, часто в голую степь. Именно
тогда родилась поговорка "Баба, квашня да топор - вот и деревня". В
1679 году очень многим из них, особенно из города Дедилова, приходилось с колес
приступать к работе.
Представляете - вот мужик Морей Шемякин. С ним
на двух подводах в караване переселенцев прбыли два взрослых да два малолетних
сына, три дочери, жена и старуха мать. Вместо крыши над головой поставили его в
голое поле, и на каждую мужскую душу намерили по сажени насыпи. Хошь сами
нагребайте, хошь землекопов нанимайте. В семье - пять мужских душ. Значит -
часть шемякина вала - пять саженей. А тут еще расклад: на каждую мужскую душу
заготовить и доставить на вал по два дубовых бревна. А лес - за Тихой Сосной, у
Верхососенска. И пока жена да дочки разжигают костер под
домашним котлом, пока мать рубит голову в суп последней курице - Матвей
распрягает лошадей, и с вереницей таких же подневольных отправляется в лес,
откуда к вечеру, на вожжах, притянет всего два бревна. И за ним остаётся ещё
восемь. Но уже готов ужин, и ждет семья, и так вкусен
кулеш после каторжного трудового дня. А сколько их, таких дней впереди - один
Бог знает. И сколько мужиков надорвало тут пупки - тоже только Ему известно. А Москва торопит усердского воеводу. Потому что
у Москвы каждый день на счету. Вал этот ей позарез нужен, чтобы решить сразу
три задачи : оградить страну от ногайских набегов, прикрыть своей защитой
торговый Изюмский шлях, и закрепить Слобожанщину за Россией. А что такое ногайский набег? Страшная картина.
Мы стоим на гребне вала, и словно видим, как со степи на нас накатыается
катится вал боевой конницы. Ногаи скачут на иноходцах, в такт вздымаясь и
опускаясь в седлах, на едином выдохе. Это такая масса, что удержит боками коней
в общей лаве даже павшую лошадь. Страшен удар ногайской конницы. Страшны вообще
стапняки. Они выходят из окрестностей Сарайчика ранней весной, лишь им
известными путями. Ядро похода - 30-40 тысяч всадников. Каждый - о трех конях:
боевом, сменном и вьючном. Еду готовят на ходу : в козловых мехах у пояса
болтаются мясо и фрукты, залитые конским молоком. За многочасовой переход
превращается эта смесь в нечто сырообразное. Между прочим - очень сытное. За основным косяком, отстав на много верст ,
тянутся обозы. В них гонят запасных коней, скот на мясо. Здесь же едут крымские
работорговцы, фряжские маркитанты, еврейские барышники, европейские бродяги без
роду-племени, непотребные девки, бегут своры собак и надо всем этим кружатся
стаи птиц-падальщиков. Скрип тележных осей разносится до самого горизонта. И вот костяк орды достигает славянских
поселений.Останавливается. Словно ракеты-ловушки от самолета, от орды как бы
отстреливаются в обе стороны по два отряда в тысячу - полторы тысячи человек.
Их дело - врасплох захватить пленных. Пленных они ведут к обозу. Там многих
сразу покупают и отправляют пеших ходом в колодках в Крым, иных приставляют к
рабскому труду на месте. Их продадут позже, когда орда вернется из похода. А от основного ядра отстереливаются ещё две
ракеты. Эти отряды вылавливают коней и приводят скот. И, наконец - третья пара ракет. Они грабят
оставленные поселения, везут рухлядь и всякое добро. Вся операция задерживает орду на неделю-другую.
Потом она движется вглубь страны дальше. По сути, уже в 17- веке ногайцам не
надо было прорываться через защитные валы в глубинную Русь. Свою дань они брали
и без особой крови. Не случайно шах Персии Аббас с удивление принял
верительные грамоты от послов Алексея Михайловича :" Как, - изумился шах,
- у вас там еще остались люди?".
Что же касается торгового значения Изюмского
вала - так он в том, что все Засечные черты государства строились в параллель
крупным торговым путям. Скажем - Тульская черта держала под собой
Свиную дорогу, Белгородская черта - Рыбный шлях (северное ответвление древнего
Шелкового пути), а Изюмский вал проложили вдоль Изюмского шляха. Это давало
Москве возможность контролировать движение товаров, иметь таможенные доходы,
маневр для собственной торговли и передвижения войск.

А главное - со строительством Изюмской черты
Москва окончательно прикрепила к себе Малороссию. И когда мы стоИм на валу, то
начинаем понимать, что обдувает нас не июльский ветерок, а ветер настоящей
истории.
Да - предки совершили невозможное. Даже нынче за
два года вряд ли возвели бы такую преграду. И тут, в ковылях, невольно
начинаешь вспоминать седую ведическую древность. Помните легенду о Змиевых
Валах? Это когда Святогор запряг Змия и пропахал на нем борозды от Ленской губы
в Сибири до Балкан, где змий и издох, упав в Средиземное море. Так вот остатки
этих валов на просторах Евразии и поныне видны из космоса. Из рукотворных
объектов оттуда различима еще только Великая Китайская стена.
Так вот, Змиевы валы тянутся и по нашей степи.
Отголоски тех времен остались в местной топонимике. Во(А)лчанск, Валки, Валуйчик,
Валуйки, Змиев... Не подлежит сомнению, что Засечные сооружения 17-го века
возведены по остаткам Змиевых валов. Ода из их линий полностью совпадает с
Белгородской чертой. Вероятнее всего - и Изюмский вал соорудили, используя
заготовку Святогора.
...Собственно, стоя здесь, можно говорить и
размышлять бесконечно. Мне же вот что обидно. Наши люди в поисках впечатлений
ездят по всему свету. "Ах, Турция!", "Ах, Парфенон!"...
Да у нас интереснее! Только руки приложить.
Можно ведь на этом одичалом валу освободить от бурьяна хотя бы метров десять
пространства. Да обиходить, да поставить памятную доску с разъяснениями. Рядом
- родники , лесные чащи. А кругозор! Как говорят лётчики - миллион на миллион. И ведь всё - задаром. Хотя здесь богатство,
которому цены нет. Всё сошлось в этом месте - география, история, космогония,
любовь,коварство, мир и война. Именно сюда надо привозить людей с Украины,
чтобы они тоже знали, откуда тянется их пуповина.
Но хорошо то, что интерес к былому просыпается в
молодежи. Только в этом июле я возил по ваАлам школьников из Острогожска,
Чернянки, Коротояка, Задонска . Уже сегодня к вечеру у меня встреча с
участниками клуба исторической реконструкции на Белгородском валу, у сел
Яковлевка и Верхососна. Будет телевидение. Было оно и нынче, на Изюмском валу. Как только
появится фильм - непременно размещу его здесь.
И приглашаю всех в гости. Приезжайте. Напою из
родника у Змиева вала. Из него когда-то пил Святогор. Живая вода.
На снимке: Изюмский вал сегодня. На ветру истории